Призрачный мой дом

Резко закричали над головой и устроили небольшую, но интенсивную потасовку сойки. Красивые птички, в который раз отметил Серж. С верхушки сосны посыпалась труха, где-то там языком пламени мелькнул рыжий хвост белки. Отскакивая от ветвей, свалилась вниз шишка, подпрыгивая, она подкатилась ему под ноги. Чертя спирали в воздухе, спланировали на землю сосновые семена, целый крылатый десант. Серж поднял шишку, сжал ее в кулаке. Ему показалось, что не только поезда, но и вокзал, и все вокруг сдвинулось со своих мест, начав движение в неизвестном направлении. Хотелось сохранить в сознании что-то незыблемое, какой-то ориентир, точку отсчета. Вот, шишка… Разве она не может стать тем гвоздем, за который зацепится мироздание?

Вряд ли.

Если перемены действительно начались, ничто их не остановит, и даже не задержит.

Он подкинул шишку пару раз на ладони, словно оценивая ее реальный вес в этом мире и, не впечатлившись, отбросил в сторону. Шишка ткнулась в серый, перемешанный с иголками, песок, и тут же растворилась в общем фоне. Вот что значит – занять свое место.

Зажав фуражку подмышкой, сунув руки в карманы, Серж направился к своей цели – Дому офицеров. Несмотря на возникшее еще утром чувство тревоги, так и не покидавшее его с тех пор, он чувствовал себя превосходно. На своем месте, как та шишка. Народа, с оглядкой на понедельник, на аллее встречалось немного, начальства и старших офицеров – вообще никого, так что ничто его не отвлекало и не сбивало с толку.

Однако не успел он пройти и двадцати метров, как слева на дорожке, которая шла, как знал Серж, от офицерской общаги, показался Антон Билевич. Он почти бежал, торопился из последних сил. Выскочил на аллею, пропыхтел мимо.

– Эй, человек и паровоз, ты куда несешься?

– Привет! Спешу, прости…

Антон вышагивал походкой привыкшего к опозданиям человека, особенным стелющимся шагом, при котором ноги едва отрывались от поверхности и забрасывались не так далеко, как это делают, например, конькобежцы. Нет, мелко-мелко и быстро-быстро. При таком способе перемещения легко споткнуться и даже упасть, поэтому особенное значение приобретает тщательное сканирование поверхности перед собой и моментальный выбор оптимальной траектории движения. Комплекции Билевич был объективно полуторной, и когда он пронесся мимо, Серж с интересом и некоторым восхищением отследил взглядом интенсивно перемалывающие воздух, словно поршни паровоза, его булки – обтянутые тканью защитного цвета объемные ягодицы. Дыма и пара в задней полусфере не наблюдалось, может, не успел еще как следует разогреться. А вот каблуки на туфлях оказались недвусмысленно стесаны на внешнюю сторону, что объяснялось заметной косолапостью их владельца.

Серж догадывался, куда так спешил Антон. Да тут и не обязательно быть большим прозорливцем, чтобы угадать. Чуть дальше по аллее, справа, за елочками пряталось одноэтажное здание летной столовой, которую Серж посетил еще два часа назад, сразу после работы, а вот Антон, похоже, пролетал с ужином. Мимо, мимо него пролетал.

И точно. Тот резко свернул к столовой, подлетел к двери и схватился за ручку. Раздался грохот дерева, дребезжание и звон стекла.

– Да что такое? Как же так? Откройте, я есть хочу! Не понимаю, я же успевал! Откройте!

За стеклом двери показался силуэт в белом, который замахал на Билевича руками, а потом еще потыкал пальцем в часы на запястье.

– Что значит – закрыто? Как это завтра? До завтра я не доживу! – отреагировал Антон на неслышимую отповедь из-за двери.

Фигура еще раз махнула на него рукой и растаяла в глубине помещения.

Серж, остановившись на аллее напротив столовой, ждал, чем закончится попытка отдельно взятого человека получить свой ужин. Когда развязка наступила, он помахал ему рукой.

– Присоединяйтесь, капитан!

Антон подошел к Сержу. По пути он еще пару раз оглянулся, словно не веря, что так нехорошо получилось и ужина не будет.

– Нет, уже не откроют. У них с этим жестко, – развеял сомнения и надежды приятеля Серж.

– Здорово! – Антон потянулся для основательного рукопожатия. Прямая челка, под ней добрые с грустинкой глаза, пухлые губы, розовые щеки и довольно тяжелая нижняя челюсть с ямочкой на подбородке – вот, таков он, Антон. – А ты что, тоже? Без ужина остался?

– Нет, я отужинал сразу после открытия. Но вообще, бывало и такое. Их уговаривать бесполезно, если закрылись, то все. Предлагаю идти в кафе, в ГДО. Там хоть можно взять пива и рыбы, а больше все равно некуда.

– Как это унизительно, зависеть от желудка, – с достоинством и несколько высокопарно сказал Антон. – Но я вынужден есть, чтобы жить. Веди, мой друг, куда знаешь.

С последним его утверждением трудно было спорить, но вообще-то парень тут несколько лукавил.