Призрачный сыщик

– Эй, любезный, – позвал я возницу. Тот подскочил, будто его ткнули булавкой. – А в какой стороне гавань, из которой можно добраться до Ливерпуля, а оттуда в Лондон?

Это человек Каллахана, и он, конечно, обо всем доложит хозяину, так что пусть тоже считает, будто я направляюсь в сторону Фарадея.

– Т-там. – Он дрожащей рукой показал куда-то влево.

– Благодарю. Ну, вылезайте, дальше я как-нибудь сам. Приятного вечера, – сказал я.

Уговаривать не пришлось. Возница остановил экипаж посреди улицы, спрыгнул на землю и умчался во тьму. Только тут я сообразил, что кое-чего не продумал: понятия не имею, как управлять экипажем. Я перебрался на козлы. Вышколенные лошади меня побаивались, дергали ушами, но стояли на месте и в безумный галоп не пускались. Милые создания, как же заставить вас тронуться?

– Подбери поводья и встряхни ими как следует, тогда лошади пойдут, – сказал знакомый голос.

Я покосился. Справа от меня сидел Киран.

Молчали мы очень долго.

– То есть ты с самого начала мог исчезать и появляться когда угодно? – спросил я наконец и сам себя обругал: что, вопросов поважнее не нашлось?

– Старался не делать этого у тебя на глазах, чтобы не портить впечатление. – Киран слабо усмехнулся.

– Но почему ты сразу не сказал, кто ты?

– А давай ты сначала разберешься с повозкой, а? У нас когда-то была своя, отец учил меня управлять. Путь неблизкий, Джон, а времени у меня немного. Я буду объяснять, но править тебе придется самому: я не могу двигать предметы.

Каким же невнимательным к деталям я был! Плохой из меня вышел бы сыщик. Киран действительно никогда не прикасался к вещам.

Я видел, как он стоит у станка, но не видел, чтобы он крутил ручку. Я видел, как он проходит в двери, но не видел, чтобы он их открывал.

Он предложил мне ткнуть себя в руку острой деталью станка, но заставил сам за ней лезть.

Велел открывать шкафы и перебирать вещи в кабинете Каллахана, а сам только смотрел.

– Но ты трогал свою книгу и портреты жертв, – сообразил я. – И меня. Ты тащил меня на дорогу, держал за локоть, и это ощущалось совершенно…

– Настоящим. Я знаю. Книга и портреты – часть моих воспоминаний, а ты – мой проводник, для тебя я реален. Уверен, для прочих все выглядело так, будто на дорогу ты пошел сам.

Киран казался все таким же осязаемым, но теперь, когда первый шок прошел, я был совершенно не удивлен. Как он там говорил? Улики и факты существуют с самого начала расследования, ты просто не замечаешь их. Правда ждет на своем месте, пока кто-нибудь не сорвет с нее завесу.

Доказательств было множество. Киран ничего не ел и дремал всего один раз – видимо, по старой памяти. Шпионы не заметили его под столом в кабинете Каллахана, хотя бродили прямо возле него. Он не ушибся, спрыгнув с крыши, потому что, строго говоря, у него нет тела. За станком Киран всегда бездельничал, но Сэм ни разу к нему из-за этого не пристал. Никто не говорил с Кираном, кроме меня, – по той простой причине, что никто больше его не видел.

– Почему ты выглядишь все хуже? – спросил я, так и не тронув поводья.

– Время заканчивается. Я не знаю, сколько его у меня, просто чувствую, что оно не бесконечно. С самого начала это знал. Может, все-таки поднимешь поводья? Не вечно же нам тут сидеть. Ладно, как знаешь. Я поначалу никак не мог понять, отчего моя связь на этой стороне – именно ты: полумертвый, вредный, вечно сидящий на стуле аристократишка.

– Весьма однобокий портрет моей личности, – пробормотал я.

Киран искренне засмеялся.

– Знаю, Джон. Но тогда не знал. Я пролез сюда вроде как нелегально, как и положено ирландцу! – Он фыркнул, я в ответ не улыбнулся. – Когда вы с братом возродили тех мертвецов, в стене, отделяющей земной мир от нашего, образовалась как бы… брешь. И похоже, ты сам и есть эта брешь. Я не могу явиться своей семье или учителю, – могу быть только там, где ты.

Я прерывисто вздохнул. Звучало весьма складно, и все же…

– Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам, – пробормотал я.

– Че за Горацио?

– Это из «Гамлета». А, неважно. – Я наконец взял в руки поводья и встряхнул ими. Лошади послушно зашагали вперед. – Кстати, это Бен испортил мои объявления, не Молли.

Мне хотелось обелить сестру в его глазах.

– Я понимаю, зачем это Бену: он не хотел, чтобы ты получил письма, – как ни в чем не бывало протянул Киран. – Если б ты узнал, где деревня, ты бы отнял у него волшебные камни. Но я не понимаю, отчего он просто не выбросил объявления? Зачем развесил?