Призрачный сыщик

Я как можно глубже забился под скамейку и оттуда продолжил:

– Молли, это бы все объяснило! У меня нет доказательств, но факты сходятся! Вдумайся: при мне несколько человек обвиняли Каллахана в том, что из-за него восстали мертвецы, хотя мы-то знаем, он ни при чем. Но когда ты никому не нравишься, тебя можно обвинить в чем угодно и все поверят. Каллахан еще год назад много кому не нравился, в этом я не сомневаюсь, – идеальный кандидат для обвинений! «О, Киран, это тот фабрикант из Галлоуэя, я уверен! Я ведь еще на другом деле пытался его поймать!» Да каждый так может сказать! И это все тянется уже давно, я был в пансионе, когда убийства начались, – мы даже не знаем, сколько жертв на самом деле!

Попыток залезть под лавку и ударить меня Молли не предпринимала, и я осторожно выглянул. Она сидела на стуле и смотрела перед собой, как смотрят восставшие: тусклым, остановившимся взглядом.

– Молли, Киран на все был готов ради расследования. Его уже нет, он вернулся… ну… к себе, но ради него мы должны…

Молли посмотрела на меня с такой ненавистью, что я сжался и умолк.

– С чего бы он рассказывал свои секреты тебе? Я его сестра! – Она встала, злая, как фурия, и я невольно припал к полу. – Ты все это выдумал, Джон. Вечно ты врешь. Замалчиваешь, изворачиваешься, меня иногда прямо тошнит от этого! Не являлся тебе Киран! О, как удобно, что он уже куда-то пропал! Я ведь могла бы спросить его через тебя о чем-то, что только мы с ним помним, и ты уже не выкрутился бы!

– Я не вру, клянусь тебе!

Встать я все-таки решился. Молли напряженно, как боксер, застыла напротив.

– А я тебе не верю. С вашей семейкой и сама научишься ужом крутиться! Доктор все от меня скрывает, ты скрываешь, но вот это… Да как ты посмел до такого додуматься? О, я знаю, зачем тебе это надо! Хочешь внимания, как всегда. Ты ничего не добился, ты зол, что я выхожу за доктора, хоть я тебе даже не нравлюсь, но… – Она изобразила какого-то напыщенного барана, и я тщетно понадеялся, что не меня. – «Ой, мы такие знатные! Как мой брат может жениться на нищей, я же граф и он же граф!» А вот подавись, Джон!

Я задохнулся от возмущения, хотел протестовать и тут же сдулся. Хуже всего было вот что: я и правда мог бы такое придумать, чтобы привлечь внимание. Мог бы. И то, что на этот раз я говорю правду, меня, похоже, не спасет. Я развернулся и оцепенело побрел наружу. Куры разбегались от меня во все стороны – выходит, не только лошади чувствуют, что со мной что-то не так.

– Эй, мистер. – Судя по обращению, Молли успела немного успокоиться. Я уныло обернулся. – Поклянитесь, что говорите правду. Если вы врете, скажите сейчас.

– Я не вру, Молли. Но у меня нет доказательств, все это действительно звучит безумно. Я тебя понимаю и не злюсь.

– Ой, какое благородство! – огрызнулась она. – Это мне на вас злиться надо.

Молли шагнула на одну ступеньку вниз. Мы долго смотрели друг на друга.

– Я вам верю, – нехотя проговорила она. – Хоть, может, я и дура. Ладно, ждите.

Она снова скрылась в доме и вернулась в ботинках, шляпке и какой-то убогой верхней одежде. Я зашагал к экипажу. Фаррелл старательно делал вид, что ничего не слышал и разглядывал красоту местных просторов в лучах заката. Молли залезла в экипаж.

– Здрасьте. О, да это же тот самый экипаж, что вы у доктора угнали. Как он кричал! Я отпиралась, а потом у меня как бы случайно вырвалось, что надо тщательно охранять гавань, потому что, знаю вас, вы прорветесь в Лондон во что бы то ни стало.

Я почувствовал на губах улыбку.

– А ты тоже умеешь притворяться.

– С таким примером перед глазами даже собака бы уже научилась, мистер, – хмуро ответила Молли. – И была бы у вас первая на свете дрессированная собака-лгунья.

Я фыркнул и сказал Фарреллу, куда ехать. Свет был теплым и розовым, закат разгорелся вовсю. Судя по газетным статьям, – которые я, кстати, забыл у Молли на столе, и оставалось только надеяться, что мамаша их не выкинет, – убийства всегда, без исключений, происходили вечером. Значит, мы пока что не опоздали.

– Кстати, я не против, – негромко сказал я. – Я понимаю, Бен – выгодная партия. Он не подарок, а в последнее время и вообще не в себе, но на месте девушки с Плама-Бохар я не упустил бы свой шанс в любом случае. – Я заставил себя посмотреть на нее. Со мной покончено, а она жива. Нужно смириться и пожелать ей счастья. – Хорошо следи за ним, Молли. Мне кажется, Бен – по природе своей подкаблучник. Просто нужен кто-то с крепкими каблуками, понимаешь? – Молли сдавленно засмеялась и хлюпнула носом. – И ежовыми рукавицами.

Она перестала улыбаться и серьезно придвинулась ближе – наверное, чтобы лучше меня слышать.

– Расскажите мне все. О Киране. Только с самого начала, всю правду и по порядку.

– Можно я тоже послушаю? – спросил Фаррелл, и во мне сразу всколыхнулось что-то от того графа Гленгалла, каким я когда-то был: возница не может слушать разговоры пассажиров, он не человек, а инструмент, вроде повозки или лошади.