Призрак

Данилюк первым делом отправился на собственную могилу. Нашел ее, правда, не сразу – он попросту не помнил, где именно его похоронили. Чувствовал только общее направление – словно далекий, почти неслышный зов.

Пару минут Данилюк стоял и молча смотрел на собственное надгробие. Креста уже не было – заменили гранитной плитой с портретом и именем.

«Алексей Валерьевич Данилюк, 1986-2015».

- Ничего, миленько, - оценила Стефания, прилепляя к букве «ю» изжеванную жвачку.

Данилюк рассеянно кивнул. Свербило глупое желание пройти сквозь землю и посмотреть на свое тело.

Конечно, делать этого он не стал. Что там может быть интересного? Полуразложившийся раздувшийся труп, весь в личинках?.. Нет уж, лучше на такое не смотреть.

И однако он по-прежнему чувствовал со своим бренным телом какую-то связь. Их все еще соединяла невидимая... нет, даже не нитка, а что-то вроде радиосигнала. Он точно знал, чувствовал – вот там, в двух метрах вниз, лежит его прежнее обиталище.

И если он сейчас туда нырнет...

- Не стой тут долго, - дернула его за шиворот Стефания. – А то еще затянет.

- Затянет?.. – моргнул Данилюк, словно очухиваясь от гипноза. – И что будет?

- Поднимешься.

- Воскресну?!

- Не воскреснешь. Поднимешься. Станешь ходячим трупом. Тебе оно надо?

Данилюк решил, что ему этого не надо.

- Но я уже пробовал вернуться в это тело, - припомнил он. – Сразу после смерти, когда оно еще свежим было. Ничего не вышло. Меня не затягивало, а наоборот даже – отталкивало.

- Так это раньше, когда ты был просто духом. А теперь ты воплощенный дух. Ты можешь показываться живым и двигать предметы. Можешь вселяться в другие тела, если сильно захочешь. Так что к своему старому телу близко не подходи, а то застрянешь и придется тебя серебряной пулей мочить.

- Ладно, пошли, - помрачнел Данилюк.

Хозяина Кладбища они отыскали у одной из свежих могил. Тот сидел в компании трупообразного дедушки в тюбетейке и какого-то одутловатого типа, похожего на огромного бобра.

- ...И значит, тогда они собрались и пошли в атаку, но там другие явились и дали им в ответ, а потом та злыдня всех сожгла и захватила власть... - увлеченно рассказывал «бобер».

- Вы это про Сирию, что ли? – недоуменно спросил Данилюк, подходя ближе. – Или про Украину?

- Про «Игру прештолов» мы, - ответил Хозяин Кладбища. – Ждорово, Алешка. Привет, девонька.

Стефания кивнула, без спросу беря конфету с могилы.

Данилюка представили присутствующим, а их – ему. Старичок в тюбетейке оказался соседом Демьяна Федоровича, Хозяином Татарского кладбища, а «бобер» - водяным, духом речки Самарки.

О пропаже призраков они ничего интересного не знали. Божки-местники редко покидают свои владения. Все трое заверили Данилюка, что ни на их кладбищах, ни в речке ничего странного не происходило.

- Это тебе домовых поспрошать надо, паренек, - сказал Демьян Федорович. – Или дорожников.

- Дорожников?.. – не понял Данилюк.

- Ну да. Никанора, Боряна или Марьюшку.

- А это кто?

- Да духи же. Дорог. Карла Маркша, Мошковшкого шошше и Ново-Шадовой. Шамые важные шамаршкие дорожники. Может, кто иж них чего и видел...

- Поспрошаю, - согласился Данилюк. – Но мне тут сказали еще, что к тебе пес один приблудился, Демьян Федорович...

- А, Джульбарщик-то? – ухмыльнулся Хозяин Кладбища. – У меня он, паренек, у меня. Он ко мне и раньше жахаживал – пеш-то хороший, душевный. Что, поговорить ш ним хочешь?

- Да я бы рад, да только он... собака, - хмыкнул Данилюк. – Я по-собачьи-то не понимаю.

- Я жато понимаю, - спокойно ответил Хозяин Кладбища. – Не щильно, но понимаю.

- Правда?! – изумился Данилюк.

- Э, пацан, мы тут кто такие, по-твоему? – чуть повысил голос водяной. – Мы божества, на минуточку. Низшие, но божества. Мы с любой животиной объясниться можем. Хоть живой, хоть мертвой.

Хозяин Кладбища свистнул одного из своих упырей, и тот привел весело лающего собачьего призрака. От испуга Джульбарс явно уже оправился, Данилюка сразу узнал и радостно вокруг него запрыгал.

Даже Стефания умиленно улыбнулась и принялась чесать лохматое пузо. Джульбарс аж язык высунул от удовольствия.

Правда, свидетелем он оказался неважным. Животное, пусть и очень умное – все равно животное. Джульбарс изъяснялся скорее эмоциями, чем словами. Водяной эти его эмоции перетолковывал, адаптировал в связную человеческую речь, но все равно получалось бедно и не совсем понятно.

Но по крайней мере Данилюк уяснил, где Джульбарс видел то, что его так напугало. В школе. Одной из множества городских школ... номер ее и адрес пес, конечно, сообщить не смог.

Зато проводить был совсем не против.

Данилюк, Стефания и Джульбарс покинули кладбище уже за полдень. Самое худшее время для призраков. День выдался на редкость ясным, и солнечный свет мешал видеть, представал плотным серым туманом. Данилюк надел темные очки, но они не очень-то помогали.

Вот Стефании это было безразлично. И Джульбарсу. Пес весело трусил впереди, временами принюхиваясь к земле.