Призрак

Стефания же прошлась по подвалу, пристально рассматривая каждую деталь обстановки. Старики, кажется, вовсе не заметили ее появления — как вели степенную беседу, так и продолжали вести. Каспар достал из-под кровати кувшин с молоком и принялся зачем-то лить его себе на живот… Данилюк уставился на это с удивлением, а вот остальные — как на что-то совершенно нормальное.

— Что ты делаешь? — спросил у Каспара Бальтазар.

— Разве ты сам не видишь? — ответил тот. — Провожу эксперимент.

— Ты хочешь разгадать загадку молока? — осведомился Мельхиор.

— Да… или нет?.. Мы разве ее еще не разгадали?

— Я не помню.

— И я.

— А на меня вообще не смотрите.

Под внимательными взглядами других стариков Каспар наклонил кувшин еще сильнее и радостно воскликнул:

— Я понял! Теперь я понял!

— Наконец-то! — проворчал Бальтазар. — В кои-то веки ты что-то понял, старый дурак!

— Я не старый! Я… понял! Смотрите, если изменить угол наклона кувшина, молоко начинает течь быстрее!

— В самом деле! — изумленно ахнул Мельхиор. — Как же мы раньше не замечали?!

— О, гениальность именно в том и состоит, чтобы увидеть простую идею, которую до тебя никто не замечал, — скромно ответил Каспар.

— Это всего лишь наблюдение простых законов природы! — заявил Бальтазар. — Какая польза от твоего открытия, скажи мне! Скажи немедленно!

— От него очень большая польза! — обиделся Каспар. — Посмотри! Чем сильнее я наклоняю кувшин, тем быстрее течет молоко…

— Ты это уже говорил!

— Да, скажи что-нибудь новое!

— …И чем быстрее оно течет, тем больше лужа на полу! А чем больше лужа, тем больше у нас молока!

Бальтазар и Мельхиор задумались над этой интересной мыслью, а потом умудренно закивали.

— Подожди, ты ошибаешься! — вдруг воскликнул Бальтазар. — Лужа не может увеличиться, если ты увеличишь угол наклона!

— Почему это?!

— Потому что ты льешь молоко себе же на живот, старый ты дурень!

— Эти инсинуации мы с презрением отвергаем! — махнул рукой Каспар. — Это просто частный случай, но общий-то принцип верен!

— Я тоже так считаю! — согласился Мельхиор.

Данилюк зачарованно следил за безумной беседой. Та странным образом притягивала, гипнотизировала. Он даже не интересовался, почему старик льет молоко уже минуты три, а оно в кувшине все не кончается. В конце концов, у него самого в кармане лежит бесконечная пачка жвачки.

Эксперимент Трех Волхвов окончился тем, что Каспар уснул на полуслове, а двое других тут же сменили тему, словно напрочь забыв о злополучном молоке.

— Я правильно понимаю, что у них не все в порядке с головой? — тихо спросил Данилюк у Стефании.

— Ага, — безучастно ответила та, беря со стола книгу. — Ну смотри, разве нормальный человек станет такое читать?

— «Гарри Поттера«? — моргнул Данилюк. — Ну я не читал, но вроде книжка как книжка…

— Мельхиор ее уже в восемнадцатый раз читает, — подала голос госпожа Колобкова.

— В восемнадцатый?.. — удивился Данилюк. — Она ему так нравится?

— Нет, просто у него склероз. Постоянно забывает, что уже читал.

— У них у всех склероз, — добавил Колобков. — И маразм. С приветом они все. И у меня от них каждый день мигрень.

— К вашему счастью, я наконец-то продавила заявку, — сказала Стефания.

— Какую заявку?

— На радикальное решение.

— Что за радикальное решение? — насторожился Колобков.

— Да убью я их сейчас, вот и не будет у тебя больше мигрени, — равнодушно ответила Стефания.

Глава 37

Услышав такое, Колобковы переменились в лице. Даже мужская часть семьи явно не обрадовалась новости, а уж женская и вовсе шумно запротестовала. Данилюк, который до сего момента тоже не знал, в чем именно состоит их задача, также слегка смутился. Он дернул Стефанию к себе и шепнул:

— Мы что, в самом деле убьем этих стариков?.. Зачем?..

— Затем, что я наконец-то продавила заявку, — раздраженно ответила Стефания.

— Ты это уже говорила. Объясни подробнее. Что это за чушь с убийством? Это просто три старых маразматика, кому они мешают?

— Это не просто три старых маразматика. Это Три Волхва.

— Я слышал. Я понял. Точнее, не понял. Что это значит все, кто они?

— Они божественные мудрецы, — терпеливо объяснила Стефания. — Высшие маги. Очень древние и страшно могучие. Они на равных с Князьями Тьмы.

Данилюк с сомнением обернулся. Каспар, Бальтазар и Мельхиор играли в шашки, причем все трое — за белых.

— Мы говорим о вот этих людях? — уточнил он.

— Сейчас они… не в форме, — пожала плечами Стефания. — Проблемы с головой никому не на пользу. Но когда они были в полном рассудке, круче них вообще никого не было.

— Ну и зачем их… убивать? Они очень старые, им в любом случае недолго осталось.

— Ты меня слушал? Они бессмертные. Им уже по две с половиной тысячи лет каждому.

— То есть своей смертью они не…

— Не-а. Они бессмертные и почти неубиваемые. Прикончить их обычными способами почти невозможно. Но при этом страдают от всех старческих недугов — и уже очень долго. Так что думай об этом, как об эвтаназии.