Призрак Белой Страны. Бунт теней исполненного, или Краткая история «Ветхозаветствующего» прозелитизма

— Требуется ваша помощь.

— Моя? — удивился тот.

— Видите напротив вас на скамейке грустную девушку?

— Вижу. Только почему вы решили, что она грустная?

— Разве нет?

— Она даже улыбается.

— Это нервное.

— Откуда вы знаете?

— Я ее брат.

— А от меня что надо?

— Там в холе разгуливает один парень, высокий такой, в темном, немодном костюме. Он сделал сестре ребенка и теперь прячется.

— Вот гад! — на лице охранника появился настоящий гнев. — А вы. а ты, как брат, что же?

— Попробуй сладь с таким боровом! Он предупредил, если попадусь ему на глаза — убьет.

— Гад! — повторил охранник. — У нас в деревне таких.

— Правильно бы поступили в вашей деревне. Но сейчас ей бы с ним переговорить. Вызови его.

— Зря девушка унижается.

— Ее решение. Вдруг он образумится?.. Только предварительно ничего ему сообщать не надо.

— Сделаем.

— Стой! А причина? Разной ерунде он не поверит. Насторожится. Агрессивный, еще и на тебя набросится.

— Не волнуйся. Скажу: больного привезли, а санитаров не хватает. Следует подсобить.

— Хорошо! Только добавь: на все про все уйдет минут пять, а то и меньше. Вреднющий у него характер. Потерянное время оценивает деньгами.

— Тьфу! Зачем твоей сестре такой подлец? Может, на меня обратит внимание? Девка видная. Я ее и с ребеночком возьму.

— Она его любит.

— Глупые бабы!

— Согласен. Но давай и мы времени терять не станем. Я спрячусь. вон там. Чтобы он не заметил меня. Охранник кивнул, вошел в холл и прямиком направился к «обидчику сестры». Более всего Горчаков опасался, как бы девушка не ушла. Спрятавшись в выдолбленной в стене нише, он наблюдал, как охранник и представитель консульства вышли и направились в сторону нужной скамейки. Александр не стал ждать развязки событий, вбежал в здание, и сразу сообщил дежурной медсестре:

— Мне к больной Репринцевой.

— Третий этаж, 311 палата, — последовал ответ.

— Спасибо, я в курсе.

— Но вам потребуется разрешение.

— Оно у меня есть!

Горчаков взлетел по лестнице. Последнее, что успел заметить: перекошенное злобой лицо представителя советского консульства. Тот просек хитрость и уже снова был в холле. Но теперь Александра ему не догнать.

Он на третьем этаже. Тут — новые охранники, Горчаков сообщил:

— Мне к Воронцовой Елене Борисовне. Я от начальника полиции Олега Васильевича.

Ему ответили, что в курсе и что она его ждет.

Александр оглянулся, кто-то стремительно поднимался по лестнице. Времени ни на что не оставалось, он быстро скрылся в лабиринтах коридора.

Коридор оказался слегка затемненным и очень тихим. Встретившаяся медсестра повела Александра к Воронцовой. Врач сидела в кабинете, что-то писала. Когда Горчаков представился, тут же сказала:

— Вас прислал Олег Васильевич?

— Он самый.

— Не волнуйтесь, состояние больной Репринцевой удовлетворительное.

— Слава Богу!

— Меня беспокоит другое, к ней буквально рвутся представители советского консульства.

— Берите выше! — горько промолвил Александр. — Сам консул!

— Вы в курсе, что их встрече я воспрепятствовать не могу? И если Валентина вдруг решит вернуться в СССР.

— Я здесь как раз за тем, чтобы помешать ее возвращению. Нам с ней нужно срочно увидеться. Не возражаете?

— Хорошо, — ответила доктор. — Надеюсь, она окажется разумной.

— А я в этом уверен.

— Вы не представляете, какой массовой психологической обработке подвергаются люди в советской стране.

— Представляю, читал.

— Нет, не представляете. Для этого нужно пожить там хотя бы некоторое время. Я сама сбежала оттуда, пока еще можно было.

— И я сбежал. Не сам, конечно. Мальчишкой родители вывезли меня из Питера в начале 1918 года. Отцу, как представителю княжеской фамилии, там бы не посчастливилось.

— Так вы из знаменитого рода Горчаковых? — воскликнула Елена Борисовна.

— Да.

— И я из дворян. Муж — Воронцов, а моя девичья фамилия Бестужева-Лада. (Воронцовы и Бестужевы-Лады — известные в царской России роды, представители которых много сделали для процветания своего Отечества. — прим. авт.).

— Пойдемте к ней! — взмолился Александр. — Неровен час, явится советский консул.

Снова коридор с приглушенным светом, вскоре они остановились у палаты 311. Волнение настолько охватило Горчакова, что хотелось выпрыгнуть из собственной оболочки. А тут еще Воронцова попросила чуть подождать и первой зашла в палату. «Нет, это невыносимо!»

Валентина была настолько подавлена, что на появление доктора практически не среагировала. На какой-то момент собственная судьба вдруг стала ей безразличной. Она не хотела знать, что будет завтра. За короткое время остаться круглой сиротой.

— Как вы себя чувствуете? — ласково поинтересовалась врач.

— Лучше. Только. какая разница?

— Так нельзя. Конечно, когда умирают родители, словно рвется нить, соединяющая тебя с предками. Но жить надо. Вы так молоды!.. Да, к вам посетитель. Кто к ней может прийти? Советский чиновник; он станет неуклюже оправдываться за содеянное? Или местная полиция, которой безразлична судьба простой советской девушки.

— Я никого не хочу видеть.

— Это хороший посетитель, — улыбнулась Елена Борисовна.

Врач вышла и еще на мгновение задержала рвущегося в палату Александра: