Призрак большого города

– Кофе ты варить не умеешь, – констатировал он. – Но это без обид… По-дружески. А теперь я пошел одеваться.

И удалился. А Герда осталась, думая о том, что ждала от Паши чего-то другого, и как он себя повел, выйдя из душа, ее не порадовало.

Глава 6

На погребение Кости собралось гораздо больше народу, чем Герда предполагала. Она-то думала, что «скромные похороны» – это когда покойника закапывают в присутствии десятка скорбно молчащих людей. Костю же провожали в последний путь с речами и траурной музыкой. А в процессии было не меньше тридцати человек.

– Откуда столько людей? – спросила она у Снежаны. Кроме уже знакомых ей Арсения с дочкой, Александра, Хэлен, Темы и (что особенно странно!) седоусого Карла, у гроба собралось еще множество посторонних (Паша, естественно, не в счет).

– Коллеги Кости, – шепнула та в ответ. – Он же много лет проработал на одном месте… К тому же его любили подчиненные, вот и делегировали кое-кого.

– А это кто? – Герда кивнула на красивую дамочку в короткой песцовой шубке, что прикладывала к сухим глазам шелковый платочек, норовя при этом стрельнуть глазами в сторону. Что характерно, флюиды свои она посылала в направлении стоящего особняком Павла.

– Наверняка последняя Костина пассия. Как только она узнала, где его хоронят!

Тут они вынуждены были прервать разговор, потому что гроб опустили в яму и церковный служитель сказал, чтобы близкие первыми бросили по горсти земли.

– Идите, – шепнула Снежана. – Вы первая.

Герда не стала спорить. Подошла к горке мерзлой земли, зачерпнула горсть и швырнула вниз – на красивый дубовый гроб. Следом за ней то же самое сделала Снежана. После нее – остальные. Герда не видела, которым по счету бросил землю на гроб Павел, потому что ее вниманием завладела Снежана.

На похороны она приехала одетая мрачно, но очень элегантно. Замшевое пальто с норковой оторочкой, ботильоны с опушкой, тонкие перчатки, а на голове шляпка с черной вуалью. Вуалька была опущена. Всего лица она не прикрывала, но до кончика носа доходила. Герда, увидев Мороз в этом одеянии, а главное – с пикантной сеточкой на глазах, решила, что она интересничает. Или, говоря современным языком, выпендривается. Ведь вуаль придает любой женщине шарм и загадочность, не зря же каждая вторая героиня голливудского блокбастера является на похороны в шляпке с этой деталью. Но сейчас, когда Мороз была в шаге от нее, Герда поняла, что вуаль была опущена на глаза не для форсу. Снежана плакала и не хотела, чтобы это видели. Когда слезы скатывались на щеки, она касалась лица затянутыми в перчатки пальцами, будто оно просто мерзло…

Герда, простоявшая все время с сухими глазами, шагнула к Снежане и взяла ее под руку. Впервые она посмотрела на нее по-иному. Перед ней была не подлая разлучница и косвенная виновница смерти Кости, а женщина, скорбящая по нему не меньше Герды. «Если не больше, – тут же поправила себя она. – Вот я не плачу, держусь, а она… не может держаться, хотя характером сильнее меня будет!»

Снежана благодарно сжала ладонь Герды, и они стояли, сцепив кисти, до тех пор, пока на месте погребения не образовался холмик. По мере того как он вырастал, из сердца Герды уходила тяжесть. Как будто на нем лежала груда песка, и ее постепенно перекидали на Костину могилу. Ей до сих пор было безумно жаль его. И если бы сейчас появился добрый волшебник и предложил Герде загадать лишь одно желание, она, не раздумывая, попросила бы воскресить Костю. Но не для того, чтобы попытаться в очередной раз его добиться. А чтобы знать, что друг ее детства, ее брат, самый родной человек продолжит свой земной путь. И дело не в альтруистической любви, а в том, что и для Герды он, пожалуй, был прежде всего ее Дон Кихотом, а уж потом мужем…

Как жаль, что она поняла это поздно!

Когда песчаный холм покрылся венками и цветами, церемония закончилась.

– Откуда Савицкий узнал о месте погребения? – услышала Герда голос Снежаны. Она давно взяла себя в руки и теперь источала совершеннейшее спокойствие.

– Я ему сказала.

– Вы знакомы? – удивилась Снежана.

– Вчера он приехал к Косте, когда я была в квартире…

Мороз кивнула. Видимо, знала, что Павел с Костей крепко дружили и часто бывали друг у друга в гостях.

– Как он это воспринял? – спросила она.

– Очень расстроился.

– И все? Просто расстроился или наговорил обо мне кучу гадостей?

– Да нет…

– Бросьте! Я знаю, что он меня ненавидит. А вот за что – понять не могу, ведь я очень хорошо отношусь к его отцу…

– К кубинцу?

– К какому кубинцу? Я про Карла, моего дворецкого.

– Но Паша сказал…

– Ах да, я забыла, что Карл – его отчим. А отец, значит, кубинец? Теперь понятно, откуда у Савицкого такая экзотическая внешность.

– Значит, ваш дворецкий – отчим Павла? – Герда покосилась на своего недавнего любовника, стоявшего отдельно от всех, в том числе и от дворецкого. – Тогда почему они держатся друг от друга на расстоянии? И почему Паша узнал о смерти Кости не от Карла, а от меня?

– Они в ссоре и не разговаривают. Опять же из-за меня.

– Не понимаю.