Призрак бродит по Техасу

Я вдруг ощутил жажду и голод. И, словно ощущение это явилось сигналом, в поле моего зрения, улыбаясь, вошли Рейчел-Вейчел и Ла Кукарача, причем рука первой ласково лежала на плече второй. Обе они в багряных отблесках горна выглядели очаровательно. Рейчел была в своем одеянии Черной Мадонны, Ла Кукарача - в огненно-красном платье с поясом и ожерельем из чеканного серебра. Она шла, гордо подняв голову. Рейчел же приходилось нагибаться, чтобы не задевать головой сталактиты.

Рейчел молча откинула бизонью шкуру и занялась осмотром моей израненной груди - там добавляла антисептика, тут заменяла пластырь, а Ла Кукарача, используя уголок горна как плиту, заварила на воде жиденькую овсянку, в которую добавила мои белковые питательные пилюльки.

Пока питательная пища возвращала мне силы, я лениво дивился такому дружелюбию милых девочек. Когда я видел их вместе в последний раз, они дрались из-за меня, точно волк с овцебыком. Теперь - заключили перемирие. Да только что оно сулит мне?

Вошел Эль Торо и встал у моего ложа. На его смуглом лице играла суровая усмешка.

- Как ты себя чувствуешь, товарищ? - спросил он.

- Гораздо лучше, - ответил я.

- Bueno! - сказал он с кивком, подобным удару молотка аук-ционщика. - Нет, правда очень хорошо. Завтра в Талсе ты начнешь свои труды во имя революции.

- Вряд ли получится так скоро, - сообщил я ему хриплым басом. (Пусть эти плюгавые марксисты не воображают, будто могут мною командовать! Необходимо с самого начала занять твердую позицию.)

- Ваши металлообрабатывающие товарищи достаточно прилично выпрямили мои кости, насколько я могу судить. Но я лично - разумеется, с помощью индейца, который будет держать что нужно и подавать что нужно - должен подсоединить тросики, отрегулировать их натяжение и проверить каждый моторчик, проводок и деталь.

- Вовсе нет. - Эль Торо сделал знак, и в поле моего зрения, позевывая и протирая глаза, появился не кто иной, как профессор Фаннинович. Он стукнулся лбом о сталактит и выругался по-немецки.

- Мы его похитили еще до того, как вытащили вас из бассейна,

- с гордостью объяснил Эль Торо. - Это он руководил восстановлением твоего скелета. Он работал всю ночь и всю первую половину дня. Три часа назад мы позволили ему отдохнуть.

- Вынудил меня, ленивый и расхлябанный недочеловек! - рявкнул на него Фаннинович, вставил в правый глаз монокль и, быстро взглянув на угрожающе низкий потолок, выпрямился во весь рост, чтобы удобнее было облить всех нас презрением.

- Извольте понять, - сказал он резко, - что я брезгую всеми вами и вашей невежественной сентиментальной революцией. Когда республика Единственной Звезды, носительница благороднейшего фашизма, схватит вас, что неизбежно, я буду улыбаться вашей каре, надеясь, что она будет жесточайшей. И если казнь, то только после пыток!

- Ну и ну, Фанни, - обиженно произнесла Рейчел. Пропустив ее слова мимо ушей, он нацелил свой злобный взгляд

на меня:

- Это относится и к тебе, жалкий скоморох из космических трущоб!

Тут он расслабился, стал пониже ростом и, пожав плечами, добавил с улыбкой:

- Однако я безнадежно влюблен в ваш несравненный экзоскелет. Это мания, навязчивая идея; тут бессильны и самые строгие мои милитаристские принципы и убеждения. Через двенадцать часов ваш экзоскелет будет даже лучше, чем когда вы получили его от русско-американских свиней Циркумлуны.

Тут у меня нашлось бы много сомнений и возражений, но я промолчал. Эль Торо, Лапонька, Рейчел и даже старик-индеец слишком уж сияли самодовольством и слишком гордились своей революционной находчивостью. Как же! Они ведь сумели использовать манию Фанниновича против него самого!

На следующий день, погрузившись в три веенвепа, мы тремя разными маршрутами отправились в Талсу, Оклахома (Техас). Мы летели сквозь низкие тучи среди вспышек молний, ориентируясь с помощью прибора, называемого "радар" - совершенной для меня новинкой, так как в космосе не бывает ни скоплений водяных паров, ни беззвездных ночей.

В прозрачном веенвепе возникало ощущение, будто плывешь по серому океану. В любом случае этот мутный суперсуп с его электрическим перцем был мне совсем не по вкусу. Но мои спутники ему радовались: он препятствует радиосвязи и укрывает от хищных самолетов Единственной Звезды, объяснили они.

Эль Торо сообщил мне отчасти с гордостью, отчасти с завистью, что техасские газетчики прозвали меня Призраком, и что я объявлен врагом республики номер один. Вольные стрелки поклялись прибить мою шкуру к амбарным дверям (надеюсь, это останется несбывшимся желанием!) рядом со шкурами каких-то Бонни и Клайда. Ищут нас с большим рвением, заверил меня Эль Торо. И Хант, и Чейз выкладываются на всю катушку.

- Они намерены сжечь тебя, звездный мальчик, - сказал мне Гучу, поворачиваясь в кресле пилота. - Но не страшись. Смерть в огне несет очищение.