Призрак и другие соучастники

— Что ты несешь? Какая еще слепота? — трубный голос тучной приятельницы Виолы разносился по всей столовой.

— А такая — видишь человека перед собой, а потом бац — и никого! С вами чего-то похожего последнее время не случалось?

— Ты все врешь! — Вилке удалось сохранить надменность, но в ее голосе отчетливо обозначилась неуверенность. Даже на расстоянии Стася уловила ее гвоздичный запах.

— Да ну? С чего ты взяла? Исчезновение людей — это первая стадия. Потом начинает пропадать еда из тарелок, волосы с головы и наушники из ушей, — фаворитка Стервеллы судорожно сжала свой MP3-плеер, — Чуть позже ваша кожа покроется мерзкими гнойниками, носы и уши раздуются и посинеют словно сливы, а на ногах появятся черные кудрявые волосы! — Дылда громко икнула, — Так что если с вами последнее время происходило что-нибудь странное, бегите скорее в медпункт.

— Хватит брехать! — рявкнула Вилка, обдав Стасю острым запахом негодования.

— Я?!! Брешу?!! — возмущению Гарика не было предела, — А кто сегодня в женском туалете вдруг перестал видеть новенькую? То-то! Да, кстати, на самой ранней стадии «рыбьей слепоты» те, кто исчез, потом вдруг снова появляются, на более же поздней стадии…

— Я ее вижу! — заорала Дылда, показывая пальцем на Стасю.

— Молчи, урра! — шикнула Вилка на свою простодушную подругу.

— …На более поздней стадии люди и предметы исчезают бесследно! Да, кстати, вы знаете, чем лечат «рыбью слепоту»? — Гарик наклонился к одноклассницам, сделав драматическую паузу, — Клизмой!

— Ой! — снова икнула Дылда.

— И рыбьим жиром! — поставил жирную точку Гарик.

— Вот брехло! Кого вы слушаете! — возмутилась Вилка. Но Гарик не удостоил ее ответом, он уже сидел рядом с Вадиком и Стасей, благосклонно принимая их поздравления.

— Браво, маэстро! — восхищению Стаси не было предела. Сама бы она точно не выдержала — расхохоталась.

— Скажите, коллега, а почему слепота «рыбья»? — спросил Вадик.

— Потому что Акулова и ее подруги кто? — Гарик поднял одну бровь с видом фокусника, собравшегося вытащить из шляпы кролика, — Рыбы пираньи!

Ребята тихо захихикали, опустив лица к тарелкам, чтобы Вилка и компания не засекли их веселья.

Они быстро доели остывший омлет, запив его холодным какао, и побежали на уроки. За одним из поворотов коридора Гарик отстал, и вошел в класс уже после звонка.

— Ты где был? — одними губами спросил его брат?

— Потом! — так же беззвучно отозвался Гарик.

«Потом» наступило на ближайшей перемене, когда в класс заглянул белобрысый четвероклашка, и с очень важным видом сообщил: «Медсестра сказала всем, у кого есть признаки «рыбьей слепоты», заглянуть к ней после урока. Будут ставить клизму», — и, чуть не прыснув от смеха, скрылся в коридоре. Шестииклассники начали переглядываться, недоуменно пожимая плечами: «Новая эпидемия что ли?».

Уже к концу следующего урока весь интернат был в курсе, что в его коридорах гуляет неизвестный вирус. Главным симптомом болезни называли — зрительные галлюцинации. Говорили, что пять учеников с утра уже увезли в больницу, и еще двадцать на подозрении. Вилка с подругами сидели за партой, мрачнее самой мрачной тучи.

— Ой, Виолочка, у меня ручка куда-то попала, — услышала Стася жалобный скулеж Дылды.

— За ухом, урра, посмотри! — закатила глаза любимая воспитанница Стервеллы.

— И ноги чешутся… А вдруг, это волосы растут?

— Заткнись! — прорычала Виола, озираясь по сторонам.

Стася давно заметила, что со своими подругами Вилка не церемонится. «Дура» и «идиотка» — типичное обращение к Дашке, но с ней она хотя бы разговаривает, а вот Гульнара в свите фаворитки Стервеллы играет роль бессловесной прислуги. «Эй, ты, подай — принеси» вот и все общение с подругой. «Интересно, почему она оказалась в интернате? Где ее родители?» — Стася со своего места украдкой разглядывала сгорбившуюся за партой Гульнару. Вдруг, словно почувствовав чужой взгляд, раскосая приятельница Вилки подняла голову и уставилась на Стасю. Девочку окатила волна черной, удушливой ненависти. А еще она ощутила боль, тоску и, кажется, чувство вины. Стасе внезапное стало неловко, словно ее поймали за подглядыванием в окно соседской квартиры, и она поспешно отвернулась.

* * *

Если день начался с сюрпризов, то есть все основания думать, что ими он и продолжится. Урок литературы подкинул Стасе новый повод для размышлений. Его поставили в расписание вместо географии. Что бы хоть как-то занять время, доставшееся от арестованной Алисы Сергеевны, Глиста решила проверить память своих учеников.

— Открываем учебники и читаем поэму «Школьник» Николая Некрасова, — Глиста привычным жестом поправила стильные очки в квадратной оправе, почему-то навевавшие Стасе мысли о гестапо — У вас 10 минут. Потом я проверю, сколько четверостиший каждый из вас успел запомнить. Тот, кто перескажет больше остальных — получит пятерку. Время пошло.

Стася никогда не отличалась феноменальной памятью. Она сразу решила для себя, что не будет участвовать в соревновании, поэтому просто читала нравоучения мастера гражданской лирики, не пытаясь его запомнить.