Призрак японского городового

ГРОМОВ. Власти у богов много, но на них тоже законы распространяются.

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Мы пережили этот крах, и через несколько лет написали «Черного Баламута». А «Махабхарата» – толчок к написанию. Аналог из глухой древности – брат шел на брата, шла гражданская война. Поэтому каждый читает о своем.

ГРОМОВ. Тем более, что археологические находки подтверждают: по крайней мере, какая-то реально глобальная битва приблизительно в те времена была. Битва, после которой индийская культура – индийский Номос – не может оправиться до сих пор.

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Если внимательно читать исторический роман, скажем, Мориса Семашко «Маздак» о восстании в древнем Иране под предводительством мага Маздака (мага – в смысле, жреца огнепоклонников) – видишь те же аналогии. Замечательный роман! Крах державы, победа маздакидов, возвращение шаха на престол… Правда, первый Маздак был маленький, с огромным лбом, с бородкой и великолепно выступал на публику. А потом он умер, и появился лже-Маздак – рябоватое лицо, бывший бандит. Железная рука начала править в стране. И народ сразу погнали рыть каналы. А потом появился третий лже-Маздак… И сразу понимаешь, о чем Семашко все-таки пишет. Но это ж надо через исторический слой пролезть в сердцевину…

Реплика. Кстати, это замечательная манера советских писателей писать на самом-то деле не о том. Стругацкие, Ефремов…

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Это не фига в кармане. Это традиция. Свифт тоже писал не о лилипутах с лошадьми.

Реплика. Я где-то слышала, что фантастика по сути своей описывает именно реальность, просто захватывая ее с нескольких углов сразу.

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Позволяет с необычной точки зрения рассматривать.

ГРОМОВ. Меняя ракурс.

Реплика. Ах, если бы…

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. …Не жизнь была, а песня бы. Для нас фантастика – прием, а не цель. Прием, позволяющий решить определенные задачи.

Вопрос. Как пришла идея в голову в «Пути Меча» одушевить оружие?

ГРОМОВ. Из опыта общения с оружием, с людьми, которые серьезно занимались боевыми искусствами. Фехтовальное прошлое и у нас есть – сабля у Олега, шпага у меня – но мы знакомы со специалистами гораздо более высокого класса. Из работы с «оружейной» культурой человечества – вспомните, сколько мечам давалось имен, какое было отношение европейского рыцаря, японского самурая и арабского воина к своим клинкам! От всего этого до идеи одушевления оружия – один шаг.

Реплика. Основная философия этого оружия – не убивать, не причинять вред. Противоположность как бы…

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Это естественно: оружие бережет людей, которые его носят. Мы же стараемся не убивать лошадей лишний раз?

Вопрос. А смысл предназначения оружия тогда?

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Минуточку! Если оружие самодостаточно и разумно, то ему убивать людей вообще незачем. На смену грубому насилию приходит эстетика.

ГРОМОВ. Самосовершенствование. Искусство «беседы» – совершенствование себя и своего «придатка»-человека. Собственно говоря, смысл в достижении совершенства.

Реплика. Мне в свое время показалось, что эта книга про субъектно-инструментальные отношения. Мы с чем-то взаимодействуем, оценивая его как объект, инструмент, а оно – хрясь! – и вдруг субъект. И теперь оно нас использует как инструмент и тоже не понимает, что за этим инструментом кто-то есть.

ГРОМОВ. «Ну, ладно, а меня-то за что?» – называется.

(смех в зале)

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. В этом, пожалуй, главная проблема нынешнего общения. Нет живого лица, нет субъектности, все – инструменты. Вот общение совсем по-другому и строится. Особенно в условиях информационной войны и ведения активных пропагандистских кампаний. Когда мы полагаем, что мы – субъекты, мы уверены в этом, но жестоко заблуждаемся. Мы – объекты воздействия.

ГРОМОВ. У меня же есть единственное и правильное мнение? Я его высказываю много и часто, я пытаюсь убедить в нем других. Значит, я – субъект: я высказываю свое мнение и пытаюсь его привить другим. А мнение-то не вполне свое…

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. И где-то в тихом кабинете работает дюжина профессионалов, которые знают, что мы все – объекты. Эти профи строят работу не на наших личностных категориях, а на массе, феномене толпы. Они сразу десять тысяч человек накрывают своей информационной волной. Это их задача: после такой атаки мы – уже давно не субъекты, но должны быть уверены, что субъекты. Закон пропаганды так работает. Кстати, если человек – объект, но уверен, что субъект, с этой минуты с ним нельзя спорить. Вообще, в принципе.

ГРОМОВ. Тут главное: выскочить из этой зависимости. Первый шаг к свободе – осознать, что ты – объект информационного воздействия…

ЛАДЫЖЕНСКИЙ. Признать, что ты объект. Согласиться с этим без притворства.

ГРОМОВ. Признать, что ты объект информационных технологий – это первый шаг, чтобы перестать быть целевым объектом. Или хотя бы отчасти уменьшить это давление.