Призрак Канта

Василию Васильевичу хотелось, чтоб он поскорее уехал.

— День добрый, — пробасили у него за спиной, и бабахнула тяжёлая дверь. — Мы вас ожидаем. Самолёт опоздал?

— Ехали долго, — Меркурьев повернулся.

Крепкий краснолицый старик в вельветовых брюках и твидовой куртке с кожаными заплатами на локтях протягивал руку, вид у него был приветливый.

— Виктор Захарович, хозяин гостиницы. Вы, стало быть, мой гость. Добро пожаловать.

— Меркурьев Василий Васильевич. — Гость тоже протянул руку. Твидовая куртка и вельветовые брюки его поразили — хозяин выглядел точь-в-точь как английский помещик. — Из Бухары.

— Живёте там?

— Работаю. Уже два года.

— Ну, расскажете, — неожиданно заключил хозяин. — Пойдёмте под крышу, холодно сегодня. Того гляди, снег пойдёт.

И взялся за сумки.

— Да я сам!..

Одну сумку Меркурьев отбил, а вторая осталась у старика, который всё повторял, что обслуживание у них на высоте.

Двойная тяжелая дверь открывалась в вестибюль, где было полутемно из-за деревянных стенных панелей и закопчённых балок на потолке. Возле единственного узкого и высокого окна с витражом помещались два кресла и столик, на столике лежали какие-то журналы и книжка страницами вниз. Широкая чугунная лестница с поворотом вела на второй этаж, под лестницей стояла цветочная подставка, в ней разноцветный лохматый букет — астры. По левой стене зияла огромная пасть камина с наборной полкой разноцветного мрамора. Василий Васильевич вновь удивился — как и твидовой куртке. Он никогда не видал каминов в прихожих!..

Лестница неожиданно загудела, вздрогнула, и по чугунным ступенькам скатилась девица. И гость, и хозяин, задрав головы, уставились на неё.

Красивая девушка, подумал Меркурьев.

— Виктор Захарович, — закричала девица. — Интернета опять нет! Что такое, а?

— Должен быть, Кристина.

— Должен, а нету!.. Где Стас?

Хозяин подтолкнул Меркурьева к лестнице.

— Познакомьтесь, молодые люди. Кристина, это Василий Меркурьев, приехал к нам погостить из Бухары.

Девица уставилась на гостя. Глаза у неё были тёмные и любопытные, как у мыши.

— А Кристиночка здесь, в Калининграде учится в университете. Будущий историк!..

— Фу, как вы скучно говорите, Виктор Захарович! — фыркнула девица и с лестницы протянула Меркурьеву руку, как для поцелуя. Он подошёл и осторожно ее пожал, удивившись перстню. На безымянном пальце у девицы было диковинное кольцо с огромным зелёным камнем. — А что вы там делаете, в Бухаре? Работаете в медресе?

— На газопроводе, — сказал Меркурьев и отступил от лестницы на безопасное расстояние. Девица показалась ему очень бойкой.

— Все, кто работает на газопроводе, — провозгласила девица, — должны отдыхать в казино Монте-Карло! А интернета нету, Виктор Захарович! И Стаса тоже нет?

— Я точно не знаю, Кристиночка, но, по-моему, он катается на велосипеде.

— В такую дождину?! — ужаснулась Кристиночка. — Ну, бог ему судья. Тогда я сервер сама посмотрю. Может, его просто перезагрузить надо. А?…

— Сколько хотите, — разрешил хозяин. — Пойдёмте, Василий Васильевич, провожу вас в комнату.

Узкий коридор привёл их в просторную гостиную, окнами смотревшую на море. Стеклянные двери с чугунными запорами выходили на залитую дождём лужайку. Меркурьев подошёл и посмотрел. Слева был мокрый буковый лес, о котором он так мечтал в пустыне, справа, далеко на мысу, старый маяк. Волны подкатывали к самому его подножию, выхлёстывали вверх, почти до стен, отступали, собираясь с силами, и снова накатывали.

— Здесь можно выйти к морю, — сказал хозяин и подвигал чугунную задвижку. — Мы двери на зиму не запираем. Да вы не думайте! У нас тоже погодка бывает прекрасная, не то что сейчас.

— Сейчас как раз прекрасно, — пробормотал Меркурьев.

Створка распахнулась, ворвался солёный и плотный ветер, отбросил лёгкую занавеску, растрепал волосы.

— Шу-уф, — очень близко сказало море. — Шу-уф!..

Меркурьев зажмурился.

— По пляжу променад идёт, — продолжал Виктор Захарович, закрывая дверь. — Пять километров, для прогулок отличнейше!.. Мимо маяка и дальше, к посёлку. Вы непременно воспользуйтесь, Василий Васильевич. Ну, здесь у нас завтраки, — хозяин распахнул дверь в следующую комнату.

Меркурьев заглянул.

Тут стояли столы, четыре или пять, все разные и потому интересные, старинные кресла, лампы с фарфоровыми пастушками и охотничьими собаками, буфет, на нём тарелки, за резными стёклами бутылки и хрусталь. На отдельном столике — кофемашина, новенькая, сверкающая, самодовольная. Меркурьеву немедленно захотелось кофе.

— Это всегда пожалуйста, — проговорил хозяин. — В смысле кофейку попить!.. Приходите в любой момент, мы за это денег не берём. А завтрак каждый день с семи до одиннадцати часов. Обед с часу до трёх, а ужинаем с семи.

— То, что нужно, — одобрил Меркурьев.

— Там библиотека, вы сами заглянете. Это дело небыстрое — книги смотреть. Небольшая, но вполне приемлемая. Ещё отец мой в своё время начал собирать, а я продолжил. А вам сюда. По этой лестнице на второй этаж.

«Эта» лестница оказалась деревянной, со скрипом, как положено. Истоптанные ступени были широкими, пологими, перила отполированы, начищены медные завитки.