Призрак Канта

Василий Васильевич оглянулся назад и свесился между сиденьями, Мура полезла гладить и рассматривать морду, а Кристина радостно сообщила, что пёс виляет хвостом.

— Смешная какая собака! — сказала она с восторгом. — Ну, просто невозможный урод!..

— Нас в дом не пустят, — добавил восторгов Меркурьев. — Сань, ты под курткой его спрячешь, а я буду усыплять бдительность.

— Да ладно, чего там, пустят, не пустят! Если не пустят, мы с ним в город уедем!

Остальные члены концессии заревели и запротестовали — как это в город, разве можно в город, когда они только что встретились и должны как следует узнать друг друга!..

— Мы с Саней его вымоем, — без умолку говорила Кристина, — а завтра я сбегаю в посёлок, куплю ошейник и поводок, а то он удерёт. По-моему, он маленький совсем, щенок ещё!

— Ты разбираешься в собаках?

— Нет, но у него щенячье выражение лица.

— Назовём-то его как?

Саня взглядывал в зеркало заднего вида и улыбался, на щеках обозначались ямочки.

— Подожди, — сказала Мура. — Как же! На него нужно сначала как следует посмотреть, а уж потом называть.

В пылу и радости никто не обратил внимания на белый «Кадиллак», который отстал, когда Саня развернулся через трамвайные пути. Вряд ли водитель «Кадиллака» предполагал, что Саня вернётся за собакой, и в этот момент упустил его.

Меркурьев вспомнил про Лючию, только когда они свернули с шоссе и покатили по брусчатке к дому. В доме горели все окна, даже в круглой башенке, где на третьем этаже жил призрак Иммануила Канта, и из труб поднимался дымок. Тянуло морем и горящим углём.

Ни одной машины не было на площадке перед подъездом.

— Вот и хорошо, — себе под нос пробормотал Василий Васильевич, выбираясь из джипа.

Саня аккуратно пристроил пса за пазуху, до подбородка подтянул молнию и быстрым шагом двинул в подъезд. Кристина потрусила за ним.

Меркурьев и Мура проводили их глазами.

— Я тебе говорила, что о ней не надо беспокоиться, — сказала Мура наконец и взяла его под руку. — А об изумруде нужно.

— Я беспокоюсь. Про спиритический сеанс ты всерьёз?

Она кивнула, и он на всякий случай посмотрел — действительно всерьёз!

— Ты считаешь, что это может помочь найти камень?

Она опять кивнула. Он рассердился.

— Что ты киваешь?! Вот что ты киваешь, как лошадь?! Это всё чушь собачья и невежество махровое!..

— Вася, не злись. Ты допусти хоть на минуту, вдруг у меня получится! И все загадки будут решены.

— И на все вопросы, — негромко подсказал рядом кто-то, — найдены ответы.

Они разом оглянулись. Рядом с ними под козырьком подъезда стоял кудрявый человек в вельветовой куртке с поднятым воротником. Он смотрел на дождь, летящий в свете фонаря, глубоко сунув руки в карманы.

— Добрый вечер, господин Бессель, — буркнул Меркурьев.

— Рад приветствовать, господин инженер. Фрейлейн, — и он слегка поклонился.

Мура спряталась в тень за Василия Васильевича.

— Нет и не будет никаких готовых ответов, — продолжал Бессель. — Хотя всем хочется их получить, желательно разом! Но уверяю вас, это невозможно.

— Я говорю то же самое, — подхватил Меркурьев. — Скажите ей! Не помогут спиритические сеансы!..

Бессель пожал плечами.

— Видите ли, в чём дело. Чтобы получить ответ, нужно задать вопрос. Чтобы получить правильный ответ, нужно задать вопрос тому, кто его знает. Я не знаю ответов на ваши вопросы, и меня бессмысленно спрашивать! Но допускаю, что есть тот, кто знает, и его можно спросить.

— Опять рассуждения ни о чём, — вздохнул Меркурьев.

— Кто может знать? — из тени спросила Мура. — Кому может быть известно имя похитителя камня?

— Тому, кто за ним наблюдает, — ответил Бессель. — Кто его охраняет.

— Что-то неважно его охраняют, — Василий Васильевич хмыкнул. — Взяли и спёрли.

— Подумайте, фрейлейн, — посоветовал Бессель. — И попросите помощи. Вам не откажут.

Мура помолчала, потом спросила:

— Камень всё ещё в доме?

— Уверен, что да.

— Его можно найти?

— Перерыв весь дом? Вряд ли, фрейлейн. Надо же, какой дождь!.. Я так люблю кёнигсбергскую погоду! Хотя в своё время она изрядно мешала мне в астрономических наблюдениях. Небо всё время было затянуто тучами, и приходилось ловить мгновения, когда оно освободится. Агнесса сердилась — я вскакивал среди ночи и бежал в обсерваторию.

— Хорошо, — буркнул Меркурьев. — Если не хотите помогать, не надо.

— Вася!..

Но он не обратил на Муру никакого внимания.

— Скажите хотя бы, камень и смерть гостя связаны между собой? Его убили, чтобы заполучить камень?

Теперь хмыкнул Бессель.

— Здесь нет логики, господин инженер. Покойный гость не имел никакого отношения к камню и даже не знал о его существовании.

— Вот как, — произнёс Меркурьев задумчиво. — Понятно. Спасибо и на этом.

— Изумруд украли, чтобы продать, — продолжал Бессель. — Исключительно ради выгоды. Вор не имеет никакого представления о его магической силе. Он видит только самую примитивную и простую грань — денежную выгоду.

— Ну, — хмыкнул Василий Васильевич, — красть его ради магической силы вряд ли пришло бы кому-нибудь в голову! Возродить инквизицию и охоту на ведьм — на редкость идиотская идея.

Бессель подставил руку под струю дождевой воды, лившейся с козырька.