Призрак мадам Кроул

– Ну и хорошо, дитя, – проговорила тетя после некоторого раздумья и снова заперла шкаф. – Сквайр будет здесь сегодня, до двенадцати часов, и ты должна все ему рассказать. Я скоро уеду отсюда, и поэтому лучше всего сейчас поскорей отправить тебя домой – сегодня же днем. А когда смогу, я поищу для тебя другое место.

Можете не сомневаться – я была в восторге от этих слов.

Тетя собрала мои вещи и выдала три фунта, причитавшиеся мне за работу. В тот день в Эпплуэйл приехал сам сквайр Кроул, красивый мужчина лет тридцати. Я видела его уже второй раз, но заговорил он со мной впервые.

Тетя беседовала с ним в комнате экономки. Не знаю, о чем они толковали. Я немного боялась сквайра – ведь он был такой важный, солидный джентльмен, и я даже близко не подходила к нему, пока меня не позвали. Наконец он обратился ко мне, улыбаясь:

– Что за историю ты рассказываешь, дитя? Это наверняка просто сон, потому что – ты же знаешь! – на свете нет никаких привидений. Но что бы это ни было, малышка, сядь и поведай мне все от начала до конца.

Как только я закончила, он немного подумал и сказал тете:

– Я хорошо помню это место. Еще во времена старого сэра Оливера я узнал от хромого Уиндела, что в том углублении, слева, находится дверь – как раз там, где моя бабушка, приснившаяся девочке, открыла ее. Уинделу было за восемьдесят, когда он рассказал мне это, а я был всего лишь мальчишкой. С тех пор прошло двадцать лет. Давным-давно, еще до того, как в комнате с гобеленами сделали железный шкаф, в той нише хранилось столовое серебро и драгоценности. По его словам, у ключа была медная ручка. А вы говорите, этот ключ нашли на дне ящика, где бабушка держала свои старые веера. Теперь не удивлюсь, если мы найдем какие-нибудь ложки или бриллианты, забытые там. Ты можешь пойти туда с нами, малышка, и указать на то самое место?

Мне очень не хотелось туда идти. Мое сердце ушло в пятки, и я крепко держалась за руку тети, когда вошла в ту ужасную комнату. Я показала, откуда старая леди появилась и куда прошла мимо меня, и указала место, где она стояла и где, вероятно, открылась дверь.

Сейчас у стены в этом месте стоял шкаф. Когда его отодвинули в сторону, я, конечно же, увидела очертания двери в обшивке и замочную скважину, забитую кусочком дерева, обструганного так гладко, что оно сливалось с самой дверью. И дверь, и стена рядом с ней, и место их соединения – все было замазано темной шпаклевкой. Если бы не петли, которые немного выделялись, никто бы вообще не подумал, что там дверь.

– Ха! – воскликнул сквайр. – Похоже, это оно и есть.

Потребовалось несколько минут, чтобы с помощью небольшого долота и молотка вытащить кусок дерева из замочной скважины. Ключ действительно подошел; с жутковатым скрежетом он провернулся в скважине и отпер эту дверь.

Внутри находилась еще одна дверца, более странная, чем первая, но ее было хорошо видно, и она легко открылась. За ней обнаружилось узкое помещение с кирпичными стенами и сводом. Но мы не могли ничего разглядеть, потому что там оказалось темно как ночью.

Тетя зажгла свечу и передала ее сквайру. Он взял ее и вошел в каморку.

Тетя встала на цыпочки, пытаясь заглянуть ему через плечо, а мне совсем ничего не было видно.

– Ха-ха! – вдруг вскричал сквайр, отступая назад. – Что это? Дайте мне кочергу – быстро! – велел он моей тете.

И когда она отошла к очагу за кочергой, я выглянула из-за его руки и увидела в дальнем углу кого-то вроде обезьянки, сидящей на корточках, или маленького, сморщенного, словно бы высохшего человечка.

– Клянусь богом! – ахнула моя тетя, вложив кочергу в руку сквайра и заглянув в комнатку. – Не стоит этого делать, сэр. Отойдите и закройте за собой дверь!

Но вместо этого сквайр осторожно вошел с кочергой и ткнул ею в существо. Оно тут же опало кучей костей и пыли.

Это были кости ребенка, рассыпавшиеся в прах от одного прикосновения. Некоторое время все молчали, а потом сквайр перевернул череп, лежащий на полу.

Какой бы юной я ни была, все-таки поняла, о чем они с моей тетей думают.

– Дохлая кошка! – буркнул сквайр, отшатываясь назад, сдувая с себя пыль и закрывая дверь. – Мы с вами, миссис Шаттерс, потом сюда вернемся. Откроем ставни и заглянем на полки. И нужно будет обсудить с вами другие дела. А этой маленькой девочке пора ехать домой. Ей уже выдали жалованье, но я хочу сделать ей подарок, – добавил он, похлопывая меня по плечу.

И он дал мне целый фунт сверх выплаченного жалования. Примерно через час после этого я села в дилижанс, отправлявшийся в Лексхо. Мне страшно хотелось домой.

Больше я, слава богу, никогда не видела леди Кроул из Эпплуэйл-холла ни наяву, ни во сне, ни в виде призрака. Но когда я уже стала взрослой, к нам в Литтлхем как-то наведалась моя тетя. Тогда она и призналась мне, что в каморке, несомненно, находился бедный маленький мальчик, которого заперли, оставив умирать в темноте. Сумасшедшая ведьма замуровала ребенка в этом чулане, где его мольбы и стук никто не мог услышать. Шляпу его она оставила у воды, чтобы все решили, будто бедняга утонул.