Призрак миссис Рочестер

На выходные Отис остановился в своей старой комнате, но он больше не жил в Торн Блаффсе, а заправлял фудкортом в кампусе «Дженовэйшн Технолоджис». Не совсем та работа, о которой он мечтал, но уже близко.

А теперь мне в самом деле пора было начать готовиться, и я встала. Церемония будет простой: София – единственная подружка невесты, а Гектор – шафер. Отис немного расстроился оттого, что ему не досталось никакой роли.

– Я мог бы быть посаженым отцом и передать невесту жениху, – предложил он.

– Никто меня никому не передает, – возразила я. – Я не какой-то питомец или картина.

– Ладно, тогда я могу быть братом невесты и отвести тебя к алтарю. Мы же семья!

Я рассмеялась.

– Точно. И да, мне бы этого хотелось.

Хотя никакого настоящего алтаря, конечно, не будет. Всего несколько ступеней до мыса – очень простая церемония. София изо всех сил уговаривала меня надеть платье с длинным белым шлейфом, который она могла бы нести, но я решительно отказалась. Но зато позволила ей выбрать мне что-то другое. В итоге она остановилась на элегантном шелковом платье цвета слоновой кости, облегающем и с довольно откровенным вырезом. Потому что, вы же знаете, он классно на мне смотрится.

Кроме семьи, гостей планировалось немногим больше десяти. Элла Махмед предложила в качестве свадебного подарка послать нам восстановленную вазу Грейсона Перри и от души рассмеялась при виде моего испуганного лица.

– Шучу! Я уже отправила тебе кое-что другое – и даже не из своей галереи. – Подарок прибыл вчера, старинная корейская чаша с тончайшей глазурью цвета морской волны. А ваза так и осталась на застекленной витрине в «МистикКлэй».

Поднявшись на второй этаж, я остановилась и быстро заглянула в бывшую спальню Беатрис. Ее комнаты полностью перестроили, и теперь их занимала София, которая ходила в школу в Кармеле. С лаем из комнаты выскочил Пилот. На шее у него красовался белый бант, и я задумалась, как долго он останется таким же белым, учитывая его любовь к беготне по кустам. Вряд ли бант вообще доживет до конца церемонии.

Я свернула в другую спальню – комнату, которая раньше принадлежала Эвану и которую мы теперь с ним делили. Из гардеробной доносился шум, и вскоре появился сам Эван. Протез, который ему поставили, – произведение искусства, надо очень внимательно приглядываться, чтобы различить его легкую хромоту. На нем был великолепный темно-синий костюм и галстук с деликатным цветочным узором.

– Ты мог не надевать галстук, – заметила я.

– Это день моей свадьбы. Конечно, не мог, – возразил он.

– Тогда можешь снять после церемонии.

– Так и сделаю, – усмехнулся он.

В голове мелькнуло воспоминание о том, как он когда-то снял галстук – черный галстук-бабочку. И как другая женщина дразнила его за это, шутливо соединяя воротник его рубашки. Я отмахнулась от этих мыслей.

– Выглядишь прекрасно, – похвалила я. – Но мы не должны видеть друг друга до свадьбы.

– Меня тут не было. – Наклонившись, он быстро коснулся моих губ и исчез.

Я не отпустила всех своих призраков. Они все еще со мной.

Призрак моего отца – я вижу, как он ставит две колыбельки для близнецов в детской комнате, украшенной львятами, тигрятами и другими зверьми. Вижу, как он выкручивает руль, несясь на огромной скорости по обледенелому шоссе.

Вижу маму, как она играет в театре – сияющая Джульетта с сильным акцентом уроженки Джерси. Ее выступление вызывает бурю аплодисментов, и потом она идет домой, где танцует так, словно ее никто не видит, совсем одна.

И, конечно, Беатрис.

Эван похоронил ее на небольшом кладбище, примостившемся среди виноградников в долине Кармел, и посадил вокруг могилы белые розы. Аннунциата часто наведывалась туда, проверить, что розы цветут, и принести новую свечу.

Я тоже иногда туда приходила и тихонько садилась рядом, представляя ее такой, как увидела в той морской пещере. Диким, безумным существом, опасным, но в то же время блистательным. Я все пыталась собрать вместе кусочки пазла из ее собственных бессвязных бормотаний и из слов Эвана – что же случилось в тот день, когда она сама вошла в море?

Мне никогда не узнать наверняка, что же тогда произошло.

Меня всегда будет преследовать его ложь.

Но он бросился спасать ее без колебаний, рискуя собственной жизнью, и я знаю, что он был потрясен и огорчен ее смертью.

И я верю, что он любит меня всем сердцем, как и я люблю его.

Думаю, про нас можно сказать: «И жили они долго и счастливо».

Я очень живо это представляю.

Благодарности

Огромное спасибо прежде всего моему агенту Нэнси Йост, которая с неистощимой мудростью вела эту книгу по нужному пути.

Я искренне благодарна Сьюзан Уолд, моему верному наблюдательному участливому читателю.

Спасибо также тем, кто среди первых прочитал эту историю, Бэкки Эйкман, Саре Хофрект и Джону Блюменталю.

Также я выражаю огромную благодарность моим превосходным редакторам, Лиз Пирсонс и Шарлотте Хершер.

И моя глубокая благодарность Шарлотте Бронте, которая вдохновила меня на эту книгу и чей гений в представлениях не нуждается.