Призрак на задании

   – В каком это смысле? - удивился Лей и нажал на какую-то табличку, после чего экипаж, к моей радости, поехал чуточку медленнее.

   – В прямом: там, в замке Цицелии, все двери были закрыты на один и тот же замок. И знаки в королевском дворце были абсолютно идентичными, что в подвале, что у питомника. А у этого паука лапы располагались по-другому – две нижних пары поджаты под себя, как в спокойном состоянии, а верхние, наоборот, растопырены в стороны, как при активации.

   Я нахмурилась .

   – Честно говоря, я не особенно присматривалась. Да и доска была гpязной.

   – Но даже если и так – какая разница? - кашлянул Лей и, ещё больше сбавив ход, стряхнул с волос нападавшие cнежинки. - Паук – везде паук, как бы ни были расположены его лапы.

   – А я считаю, разница есть, – упрямо возразила Бумба, вскарабкиваясь обратно на козлы. – Знак на доске нацарапали сравнительно недавно. Но из-за ошибки в рисунке он активировался лишь частично, поэтому мина и промедлила с нападением. Да и зов от знака шел достаточно слабый. Как будто тот, кто рисовал паука, точно не знал, как надо правильно. А все вместе это означает, что рисунок сделала не Цицелия. Это была какая-то другая ведьма.

   – Ты права, – озабоченно согласилась я. – У тех ведьминых знаков, что мы видели раньше, лапки располагались одинаково: или все открыты,или все прижаты к туловищу. Даже на карте так было, помнишь? Кстати, как у вас обстоят дела с поисками сообщницы Цицелии?

   Лей скептически изогнул бровь.

   – За прошедшие сутки? Никак. По крайней мере, ко мне новой информации не поступало.

   – А вы всех предполагаемых причастных лиц осмотрели? – с подозрением осведомилась Бумба.

   – Почти. Но совпадений по ауре пока не найдено.

   – А семьи тех ведьм, кто участвовал в заговоре против короля и угодили потом за решетку, тоже проверили?

   – Первым же делом. Особенно семьи погибших на случай , если там остался кто-то, кто захотел бы нам отомстить.

   – Их было не так уж и много, - задумчиво проговорила я. – Но у каждой могли остаться дочери, унаследовавшие дар… и самой младшей сейчас как раз исполнилось бы пятнадцать – возраст становления. Или открытия дара.

   Парень выразительно поморщился.

   – Дочери остались только у пятерых из тех тринадцати, кто не сумел выйти из ведьминого круга. Одной сейчас около сорока, и за ней не было замечено ничего подозрительного. Две других благополучно учатся в школе ведьм и, зная, какого размаха был заговор против короны, не помышляют ни о какой мести. Четвертая уже несколько лет сама тайком работает на магнадзор. А последняя родилась с таким мизерным даром, что почти ни на что не способна. Мы исключили ее из списка подозреваемых, а за остальными до сих пор продолжается круглосуточное наблюдение. Но пока никто из них не подавал признаков подозрительной активности. Не говоря уж о том, что на время случившихся взрывов у всех ведьм железные алиби.

   – Жаль, – вздохнула Бумба, с печальным видом плюхнувшись мне на колени. – А ведь какая была бы версия… что наcчет остальных участников того заговора? Тех, кто остался жив, я имею в виду.

   – Родственников тех, кто отбывает наказание в тюрьме, мы еще проверяем, особенно детей, но и там нет ничего настораживающего. С самими ведьмами мы тоже говорили. Большинство признало свою вину и не имело ни малейшего понятия о планах Цицелии. Некоторые даже раскаялись, и его величество даже склонен подписать бумаги о досрочном освобождении, но пока расследование не закончено, ведьмам ничего не светит.

   – Значит, основные зачинщики кто мертв, кто в тюрьме,исполнительница тоже погибла. Детей у нее не осталось . Ближайшие родственники живут далеко… о! – внезапно вспoмнила я. - Α ты случайно не знаешь, кто из них подавал документы на получение наследства? В смысле на наш замок и все, что в нем находится?

   И Бумба, и Лей воззрились на меня с одинаковым недоумением.

   – Какие бумаги, Лили? Раз твой дедушка жив,то замок принадлежит ему.

   – Ничего подобного, – живо возразил парень. - В семьях ведьм традиционно наследуют только девочки. Причем не по принципу старшинства, а по близости родства и, соответственно, по уровню дара: у кого он сильнее,тот и забирает все имущество, поэтому по закону замком владеет ближайшая и сильнейшая родственница Цицелии ван дер Браас. То есть, ты, Лили. И даже тот факт, что ты – призрак, не мешает тебе забрать замок в свое полное пользование.

   – Огo! Лили, да ты у нас, оказывается, завидная невеста по местным меркам! – внезапно развеселилась мина.

   – Да, но месяц назад мы об этом не знали, - не приняла шутки я. – А между тем ты, Лей,когда пришел меня выгонять, заявил, что на меңя пoступила жалоба. Якобы от моих родственников, которым я мешала обживаться в замке. Помнишь?

   Лей вдруг издал нервный смешок.