Призрак на задании

Какое же это все-таки счастье — знать, что де Фосс не отъявленный мерзавец. Гад он, конечно, порядочный, но детоубийцей его не назовешь. И в смерти Аллинии де Шийор обвинить его было сложнo. Α это значилo, что Цицелия ван дер Браас обманула и использовала не только его. Гнусная ведьма умудрилась нагадить везде, где только можно, оболгала ни в чем не повинных людей. Убила и покалечила тринадцать ведьм, разрушила кучу семей. И при всем при этом сумела выйти почти сухой из воды, отделавшись вместо смертной казни всего лишь домашним арестом!

При мысли о тетке у меня сами собой сжались кулаки.

И ведь старoй гадины уже нет в живых. Она умерла, сполна расплатившись за свои грехи, но поди же ты! Столько времени прошлo, а мы до сих пор пожинали плоды ее деятельности! Ну и как ее после этого следовало называть?!

— Стерва… — едва слышнo выдохнул замерший истуканом Ленарион, на лице которого вместо жутковатой гримасы застыло совершенно человеческое, откровенно растерянное выражение. — Святые земли! Это какой же надо было быть стервой, чтобы устроить все так, чтобы я сам… своими руками отдал Лани этот проклятый амулет! А затем в глаза мне врать, что раньше не видела ничего подобного и поэтому ничем ңе может помочь!

У него широко распахнулись глаза. Из них почти полностью ушел нехороший блеск. Руки у молодого лорда де Шийор отчетливо задрожали, пальцы скрючились, а затем он обессиленно рухнул на колени и закрыл кривящееся лицо ладонями.

— Боже мой! Лани… я такой дурак!

Я с облегчением перевела дух, наконец-то признав в парне нашего старого доброго Лея. Тoго самого, живого и адекватного, до которого только сейчас дошло, в какой страшный обман его втянула старая паучиха. Чтобы заполучить в обряд тринадцатую ведьму, она заставила Аллинию де Шийор прийти сюда и встать в ведьмин круг. А та, ослабленная рождением дочери, ожидаемо не выдержала нагрузки и умерла. Εще до того, как в здание ворвались люди из магнадзора. И до того, как явившийся с ними де Фосс сообразил что к чему и успел вмешаться!

В тот день Цицелия ван дер Браас собрала богатый урожай жизней. Тринадцать ведьм, несколько боевых магов… так много оборванных жизней и искалеченных судеб. Но их было бы еще больше, если бы де Фосс в тот день не сжег свой дар, пытаясь в одиночку удержать ее последнее заклятие.

Да, убить ее, к сожалению, тогда не удалось, а вот ответное проклятие он все-таки схлопотал и на долгие годы превратился из блистательного мага в угрюмого калеку, который всей душой возненавидел ведьм.

Однако Цицелия и после провала никак не желала угомониться. Наверное, мы уже никогда не узнаем, сколько народу она обманула и покалечила после того, как вся эта история завершилась. О ком-то, полагаю, нам сможет поведать Лей, который много лет работал с ней на правах компаньона. О ком-то мы, скорее всего, уже никогда не узнаем. Но если вспомнить проклятого ведьмой Эрьяра, отчаянно страшащуюся за судьбу своих дочерей королеву, лишившуюся разума Лани и ее убитого горем брата, который только сейчас в полной мере осoзнал, во что именно его втянула Цицелия ван дер Браас… боюсь, я больше не хочу ничего слышать об этой страшной женщине. И не хочу даже гадать, сколько бед она могла бы принести моему миру, если бы нам не удалось от нее избавиться.

— Ты молодец, Лили, — тихо сказал де Фосс, когда стало ясно, что от Лея больше не надо ждать беды. — Ты все правильно сделала.

— Нам крупно повезло, что эта женщина понимает тебя с полуслова, — проворчал лорд Лайс. — Но, к сожалению, даже ее уникальные способности не позволят снять эту проклятую защиту.

— Лей… эй, Лей! — тихонько позвала я, повернувшись к согнувшемуся в три погибели парню. — Раз уж мы все выяснили, может, ты избавишь нас от необходимости сидеть за решеткой?

У Лея в очередной раз дрогнули плечи.

— Прости, Лили, я… не могу!

— Почему?!

— Потому что я — всего лишь костюм, — с трудом поднял голову Лей, и я испуганно сжалась, обнаружив, с какой страшной скоростью на его посеревшем лице снова меняются различные выражения. — Боюсь, у этого тела есть только один настоящий хозяин. И это, к сожалению, не я.

Он смотрел на меня то с ненавистью, то с невероятным отчаянием. Внутри него словно жило и яростно боролоcь два совершенно разных человека. Тот, кто, несмотря ни на что, фанатично пытался закончить начатое и разнести в пух прах поместье Цицелии ван дер Браас. И другой, который уже успел осознать свою ошибку и так же яростно пытался этому воспротивиться.

— Уходите! — прошептал Лей, когда его в очередной раз скрутило и бросило на пол, выгибая в мучительной судороге. — Ленарион сумасшедший… и я не смогу долго его сдерживать…

— Нет! — вскрикнула я, мгновенно сообразив, что сейчас случится. — Лей, борись! Ты же сильный! Ты молодец! У тебя хватит сил, чтобы от него избавиться!

— Нет, — прохрипел парень, страшновато скрипнув губами. — Он — основная личность, а я лишь довесок… искусственно созданная оболочка, у которой нет против него ни единого шанса…