Призрак Оперы

Так мысль Рауля металась от одной крайности к другой. Он уже не знал, следует ли ему жалеть Кристину или проклинать, и потому по очереди то жалел ее, то проклинал. На всякий случай он тем не менее запасся белым домино.

И вот наконец наступил час свидания. С лицом, закрытым черной полумаской с длинными плотными кружевами, весь в белом, как прославленный Пьеро, виконт чувствовал себя смешным в романтическом маскарадном костюме. Светский человек не станет рядиться, отправляясь на бал в Оперу. Иначе над ним будут смеяться. Одна лишь мысль утешала виконта: его наверняка никто не узнает! К тому же этот костюм и полумаска имели и другое преимущество: Рауль получит возможность разгуливать там, «как у себя дома», в полном одиночестве, со смятением в душе и печалью в сердце. Ему не надо притворяться, излишне даже изображать некую маску на своем лице: она у него уже есть!

Бал этот был совершенно особым празднеством, устроенным накануне скоромных дней в честь годовщины со дня рождения одного знаменитого графика, запечатлевшего ликованье былых времен, соперника Гаварни, чей карандаш обессмертил любителей «пошиковать» и представителей богемы. Поэтому бал обещал быть более веселым, более шумным и непринужденным, чем обычные костюмированные балы. Здесь назначили друг другу свидание многие художники, которых сопровождала целая толпа натурщиков и подмастерьев. К полуночи они страшно расшумелись.

Без пяти двенадцать Рауль поднялся по большой лестнице, ни разу не остановившись полюбоваться разноцветными костюмами, расположившимися вдоль мраморных ступеней – в одном из самых пышных обрамлений в мире, он не позволил втянуть себя в разговор ни одной из забавных масок, не отвечал ни на какие шутки, сумев отделаться от навязчивой близости нескольких пар, уже чересчур веселых. Он пересек большое фойе, ускользнув от закружившей его на миг фарандолы[8], и добрался-таки наконец до гостиной, указанной ему в письме Кристиной. Там, в этом маленьком пространстве, собралось безумное количество людей, ибо то был перекресток, где встречались все, кто собирался ужинать в «Ротонде» или возвращался выпить бокал шампанского. Там царила веселая и жгучая суматоха. Рауль подумал, что Кристина неспроста выбрала для их таинственного свидания эту сутолоку, а не какой-нибудь уединенный уголок: под маской здесь им будет легче укрыться.

Прислонившись к двери, он стал ждать. Ждать пришлось недолго. Мимо проскользнуло черное домино, торопливо пожав ему кончики пальцев. Он понял, что это она.

И последовал за ней.

– Это вы, Кристина? – сквозь зубы спросил он.

Домино с живостью обернулось, поднеся палец к губам, видимо, призывая его не называть больше имени.

Рауль молча пошел следом.

Он боялся ее потерять, отыскав таким необычным образом. Ненависти к ней он уже не чувствовал. И даже не сомневался больше, что ей наверняка «не в чем себя упрекнуть», несмотря на всю странность и необъяснимость ее поведения. Он готов был к любому снисхождению и всепрощению – то есть к малодушию. Он любил. И сейчас ему легко и просто объяснят причину непонятного отсутствия.

Время от времени черное домино оборачивалось, чтобы удостовериться, следует ли за ним белое домино.

Вновь пересекая вместе со своим гидом большое зрительское фойе, Рауль не мог не заметить среди всех прочих одну сутолоку… среди разных групп, предающихся самым немыслимым сумасбродствам, одну, что теснилась вокруг персонажа, чей костюм, своеобразные манеры и зловещий вид производили сенсацию…

Персонаж этот был одет во все ярко-красное, мало того, огромная шляпа с перьями красовалась на черепе. Ах, то была великолепная имитация черепа, имевшая огромный успех у собравшихся вокруг с поздравлениями подмастерьев. Они спрашивали, у какого великого художника, в какой мастерской, куда наверняка наведывался Плутон, изготовили и раскрасили такой прекрасный череп! Позировала, поди, сама «Курносая».

Человек с черепом вместо головы, в шляпе с перьями и ярко-красных одеждах волочил за собой широкий плащ красного бархата, огненный отблеск которого царственно ложился на паркет; на плаще золотыми буквами была вышита фраза, которую каждый читал, повторяя вслух: «Не прикасайтесь ко мне! Я – Красная смерть!»

Но кто-то все-таки решил дотронуться… Тогда рука скелета, высунувшаяся из пурпурного рукава, вцепилась в запястье неосторожного шутника, и тот, почувствовав мертвую хватку скелета, неистовое объятие Смерти, которая, казалось, вовсе не собиралась его отпускать, закричал от боли и ужаса. Но вот Красная смерть вернула ему наконец свободу, и он, как безумный, бросился бежать под градом сыпавшихся со всех сторон насмешек.

В этот самый момент Рауль и столкнулся с мрачным персонажем, который как раз повернулся в его сторону. Он чуть было не вскрикнул: «Череп из Перро-Гирека!» Да, он узнал его!.. И хотел броситься к нему, забыв о Кристине, но черное домино, тоже, казалось, охваченное странным волнением, взяло его за руку и повлекло за собой, подальше от фойе с беснующейся толпой, где шествовала Красная смерть…