Призрак оперы или любовь художницы (СИ)

Я встала со скрипучей кровати. Многие из спящих девушек уже встали и мигом начали стягивать с себя тоненькое ночное платьице, оголяя молодое тело. Неряшливые волосы прилипали к потной коже, ведь в комнате было невыносимо жарко. Кто-то был высоким, а кто-то низким. Кто-то блондином, кто-то брюнетом. Девы натягивали на себя лёгкие корсеты, балетные пачки и пуанты. Я только наблюдала за всем этим, распахнув свои карие глаза. Некоторые, как я успела заметить, танцовщицы что-то шептали друг другу, бросая косые взгляды на мою персону. Опомнившись, я не спеша подошла к напольному зеркалу, которое было чуть выше меня и стояло возле выхода из комнаты. В нём я увидела своё отражение. Молодая девушка 19-ти лет, со стройным телосложением, персиковой кожей, небольшими коричневыми глазами, прямым носом, обычными губами, слегка закрученными волосами до середины спины орехового цвета, оголяющие лоб и с небольшими «формами» – вот такую девушку я увидела перед собой. По сути, это была моя внешность, но волосы были чуть длиннее обычного. Никаких изменений я не нашла.

— “Это всё бред. Как я сюда попала?”

От зеркала я метнулась к своей кровати. Над ней тоже было маленькое окошко, позволяющее увидеть мир за этой стеной. Как только я приблизилась для того, чтобы посмотреть на внешний мир, в глаза мне бросился солнечный луч. Он заставил меня зажмуриться. Но это не помешало мне посмотреть на улицу. От увиденного, место паники занял огромный шок. Глядя вниз, на дорогу, я теперь не замечала современных машин или велосипедов. И вообще не увидела ничего знакомого. Нет, площадь, на которой я была, оказалась знакомой. Вроде, это…

— “Площадь Гранд-Оперы? Что? Это невозможно!”

По каменным дорожкам, где ещё не было асфальта, неторопливо проезжали экипажи, запряжённые, минимум, одной лошадью. Часть людей была одета экстравагантно и дорого: большие юбки платьев, веера, цилиндры, сюртуки… И ни одного современного наряда нет. А другая часть, судя по висящим «тряпкам», была в одежде рабочих. Про здания я, лучше, промолчу, ибо они вообще были не теми, которые я знала! Вместо обычных и привычных электрических фонарей здесь было газовое освещение. Солнце светило во всю и было жарко, значит, сейчас лето, так ведь? Снега нет, опавших листьев нет…

— “Но ведь в современном мире не используются газовые фонари… Постойте…”

— Мадемуазель Амели, Вы долго будете так стоять? — сзади меня снова раздался тот женский и строгий голос. — Предупреждаю, работа не ждёт.

Я обернулась. Всё та же женщина теперь стояла в проходе, серьёзно глядя на меня. Я лишь молчала, распахнув глаза.

— В последнее время Вы очень странно себя ведёте. Может, что-то произошло?

Я помотала головой, отрицая этого.

— Вот и хорошо. Тогда, немедленно одевайтесь и идите завтракать. Мсье Лео не любит ждать таких неряшливых, как Вы.

— “Амели? Я?”

Я быстро перевела свой взгляд на тумбу возле кровати. Слава Богу, здесь стоял календарь.

— “29 июня 1870 года!? Что?! Как такое может быть?! — мои глаза были готовы выскочить из своих орбит. — А та женщина выглядела очень знакомо. Она напоминает мадам Жири из фильма… Да не! Да ну не! Я не могла оказаться в фильме! Это невозможно!”

Стоя с календарём в руках, моё сознание медленно начало уплывать куда-то. Я думала, что обречена. Каким образом я оказалась здесь? А как же мама? Она пропадёт без меня! Может, всё это лишь сон и если я закрою глаза и резко открою их, то я очнусь в своей кровати. Будет вторник, мама пойдёт на работу, а я в школу. Увижусь с Марией, переживём ещё один школьный день, а после пойдём в наш любимый магазинчик и…

— Амели? Тебе плохо?

Меня передёрнуло. Я повернула голову назад. Почти все молодые девушки вышли из спальни, и оставалось их лишь меньше десяти, всё ещё надевая свои пуанты и красуясь перед тем зеркалом. Но тот, кого я увидела, достал до самой высоты шкалы моего шокового состояния.

— Может, у тебя температура? Ты стала какой-то бледной, — блондинка, что была чуть ниже меня, с обеспокоенным лицом смотрела на меня и стояла на расстоянии двух шагов, сложив руки вместе на груди.

— В-всё хорошо, М-Мэг. Не волнуйся, — еле выдавила я из себя, повернув голову обратно к календарю.

— “Боже… Я и правда оказалась в фильме… Что же делать? Я ничего и никого здесь не знаю. А почему не знаю? Мадам Жири, Мэг Жири, Карлотта Джудичелли, Убальдо Пьянджи, Джозеф Буке, мсье Рейер… Их-то я знаю, а вот остальных…”

— Тогда, поспеши, Амели. Мама не любит, когда кто-то опаздывает, — Жири-младшая приблизилась и положила свою ладонь на моё плечо.

— Да, не волнуйся. Постараюсь как можно быстрее одеться, — мне стало как-то легче, и я слегка улыбнулась, накрыв ладонь блондинки.

— “Актёрская игра всегда была мне на руку”, — мысленно отметила я про себя.

— Хорошо. Удачи тебе.

— И тебе тоже, Мэг.