Призрак Оперы

«Уважаемые директора!

Итак, вы объявили мне войну? Если вы еще хотите мира, вот вам мой ультиматум. Он заключается в четырех пунктах:

1. Верните мне мою ложу; я желаю, чтобы она была в моем полном распоряжении, начиная с этого момента.

2. Партию Маргариты будет петь сегодня Кристина Даэ. Не волнуйтесь за Карлотту: она заболеет.

3. Я рассчитываю на услуги мадам Жири, своей билетерши, которую вы немедленно восстановите на работе.

4. Передайте мне письменное уведомление через мадам Жири о том, что вы, по примеру ваших предшественников, принимаете мои условия, включая пункт о ежемесячном содержании. Позже я дам вам знать, в какой форме будет происходить выплата.

В случае вашего отказа я снимаю с себя всю ответственность за то, что произойдет нынче вечером во время представления «Фауста».

С приветом

, П. О.».

— Как он мне надоел! — взревел Ришар, потрясая кулаками и с грохотом опуская их на стол.

В это время зашел администратор Мерсье.

— С вами хочет поговорить Лашеналь. Дело, кажется, срочное, и он чем-то потрясен.

— Кто такой Лашеналь? — нахмурился Ришар.

— Наш старший берейтор.

— Как! Наш старший берейтор?

— Да, сударь, — объяснил Мерсье. — В Опере несколько берейторов, и Лашеналь у них старший.

— Чем же он занимается, этот берейтор?

— Руководит конюшней.

— Какой конюшней?

— Нашей конюшней, сударь, конюшней Оперы.

— Разве в Опере есть конюшня? Честное слово, впервые слышу! И где она находится?

— В подвалах, со стороны Ротонды. Это очень важная служба, ведь у нас двенадцать лошадей.

— Двенадцать! Но для чего столько?

— Для выездов в «Еврейке», «Пророке» и прочих операх нужны дрессированные лошади, которые не боятся сцены. Берейторы должны их обучать. А Лашеналь — большой мастер. Это бывший директор конюшен Франкони.

— Очень хорошо… Но что ему нужно?

— Не знаю. Но я ни разу не видел его в таком расстройстве.

— Пусть войдет.

Вошел Лашеналь, нервно постукивая по сапогу хлыстом.

— Добрый день, господин Лашеналь, — вежливо сказал Ришар. — Что у вас стряслось?

— Господин директор, я прошу вас выставить за дверь всю конюшню.

— Как! Сразу всю конюшню?

— Я имею в виду не лошадей, а конюхов.

— Сколько их у вас, господин Лашеналь?

— Шестеро!

— Шесть конюхов! Не слишком ли много?

— Столько назначил нам секретариат Изящных искусств, — вставил Мерсье. — И все они — протеже правительства, так что я хотел бы знать…

— Плевал я на правительство! — отрезал Ришар. — Нам нужно не более четырех конюхов на двенадцать лошадей.

— Одиннадцать, — поправил старший берейтор.

— Двенадцать! — повторил Ришар. — Администратор сказал мне, что у нас их двенадцать.

— Было двенадцать, но с тех пор, как украли Цезаря, осталось одиннадцать!

И Лашеналь еще раз хлестнул себя по сапогу.

— Украли Цезаря?! — воскликнул администратор. — Цезаря! Белого коня для «Пророка»?

— Другого такого нет, — мрачно заявил Лашеналь. — Уж я-то за десять лет у Франкони достаточно повидал лошадей. Такого больше нет. И вот его украли.

— Как же так?

— Я ничего об этом не знаю. Никто не знает. Вот поэтому я и прошу выгнать всех конюхов.

— А что они сами говорят?

— Несут какую-то чушь… Одни обвиняют актеров, другие — консьержа администрации.

— Да я головой ручаюсь за консьержа! — возмутился Мерсье.

— Но в конце-то концов, господин берейтор! — не выдержал Ришар. — У вас же должна быть какая-нибудь мысль…

— Конечно, мысль у меня есть, — твердо сказал Лашеналь. — И я вам выскажу ее. Для меня нет никакого сомнения, — старший берейтор подошел вплотную к директорам и прошептал, — что это дело рук призрака!

Ришар подскочил на месте.

— Ага! И вы туда же!

— Но это же вполне естественно…

— Что вы несете, господин Лашеналь? Вы, старший берейтор!

— Я говорю то, что видел собственными глазами!

— Что вы видели, господин Лашеналь?

— Я видел вот так же близко, как вас, черную тень, которая ехала на белой лошади, как две капли воды похожей на Цезаря!

— И вы не бросились в погоню?

— Я бежал и кричал, господин директор, но они ускакали прочь и исчезли в темноте галереи.

Ришар поднялся.

— Ну ладно, вы можете идти, господин Лашеналь. Можете идти… Мы подадим на призрака в суд…

— И не забудьте выставить за дверь конюхов.

— Договорились. До свиданья, месье.

Лашеналь попрощался и вышел, а Ришар тут же взорвался:

— Увольте этого идиота!