Призрак под сакурой (СИ)

- Никаких следов зверей, как я и предполагал, - заметил Сакамото и повернулся к командиру: - вы что-то нашли, Рамэ-сама?

- В том-то и дело, что нет... Есть следы девчонки, но нет следов музыканта, как, впрочем, и следов его палки.

- Может, он шел по рельсе, чтобы не мочить обувь?

- Слепой - по рельсе? Рискованно. Легкий изгиб, нога не туда - так можно не только обувь замочить, но и одежду, а до кучи еще и сломать себе что-то. Даже если бы его девчонка вела за руку - ненадежная из нее опора...

- К слову, что один, что другая - не выглядят голодающими доходягами.

Кирилл усмехнулся:

- Ну на свирели пиликать - оно во все времена было полегче, чем лопатой махать, и поприбыльнее слегка. Так что я не удивляюсь, мне и самому было приятно услышать любимую мелодию. Ладно, двигаем дальше.

Отряд добрался до Нихомбаси без приключений, никого не повстречав по дороге. На станции их встретил небольшая группа вооруженных бойцов во главе с местным "оябуном", бритоголовым крепышом не сильно мельче самого Кирилла. Дремин хорошо знал этого человека, не по имени, а как воина: в смутные годы они трижды встречались в бою как враги, с тех пор он и хромает, а "оябуну", в прошлом офицеру японской армии, пришлось переучиваться стрелять с левой руки, недееспособную правую он держит, заложив большой палец за ремень. Годы спустя оба по-прежнему в какой-то мере по разные стороны баррикад: Кирилл работает на условный конфедеративный сегунат, а бывший враг стал лидером неприсоединившейся станции и в глазах сегунатовской части подземки превратился из солдата-самурая в преступника-оябуна.

Сам Кирилл не склонен читать ярлыки, нацепленные другими людьми: с ними вечная путаница.

- Коничива, - спокойно поздоровался он и представился: - я ширэй-кан "Дайханма" Дремин с Синдзюку, а это мои люди.

- Коничива, Дайханма-сан, я Нобицура, - ответил оябун и добавил: - руку по известным тебе причинам не предлагаю.

- Угу, - криво усмехнулся Кирилл.

Ненависти нет: ее и не было никогда, они пытались убить друг друга только потому, что каждый защищал свое право на существование, и этого самого права для всех не хватало. Впрочем, Дремин ничего другого от него не ждал: они оба профессионалы, работающие на конечный результат.

- Цель визита?

- Иду на Мондзэн, разбираться, куда люди пропадают.

- Чем могу посодействовать?

- Отсюда кто-то пропадал?

Нобицура кивнул:

- Да. Месяца два с половиной назад, плюс-минус несколько дней, наш младший инженер-электрик, Токояма, ушел на Мондзэн-накатэ, за электрическим кабелем. Точнее, не сам ушел, мой заместитель по материальному обеспечению дал ему два ковра и отправил, сделка была оговорена заранее. И с концами. Я за ним послал еще двоих, они пришли на Мондзэн и выяснили, что Токояма туда пришел, отдал ковры, но кабель не взял, сказав, что после него придут другие и заберут, а у него есть еще дело на станции Цукисима, куда он и отправился поверху. Но на Цукисиме Токояму никто никогда не видел.

- Или видели, но не сказали, - заметил Накаяма.

- В том-то и дело, что Токояма не ходил на Цукисиму. У него там не было никаких дел, у него вообще никаких дел за пределами нашей станции быть не могло, пока мой заммат его не снарядил на Мондзэн. Я больше скажу. Токояма был... тюфячок тюфячком. На поверхности не был ни разу с шести лет, как все началось - так больше он неба в глаза не видел. Беззлобный парнишка, но робкий и слабый, за себя постоять чтоб - не-а, ну разве бы от крысы палкой отбиться. И вот он поднимается наверх без оружия и охраны, потому что у него дело на Цукисиме и ему быстрее будет поверху пройти? Да не мог он такого сделать. А между тем на Мондзэн-накатэ его слова слышали и видели, как он выходил, ну наверно человек пятнадцать, включая начальника охраны, а он - мой должник, он бы мне врать не стал.

- А еще Сумико Рэнсэ, - добавил один из людей Нобицуры, - вышла наверх, перехитрив охрану, и не вернулась...

- Не доказано, - ответил тот, - никакой взаимосвязи с уходом людей за Кибу не просматривается... За исключением той детали, что и у нас, и у соседей уходили люди, у которых не было причин уходить. Сумико и Токояма - не исключение. Но это еще что... Вон с Тсукидзи ушел охранник с женой и двумя детьми малыми. Причем как ушел: во время своего дежурства, когда тихий период совпал с ночью наверху. У постели своего сменщика поставил будильник - и поминай как звали. Тот проснулся, вместе еще с тремя десятками человек - туда-сюда, а дверь в караулку открыта и дверь на поверхность закрыта, но не заперта. А дежурного нет, ушел. Стали разбираться, послали за его женой - а ее тоже нет, и детей нет. И много такого добра оставили, которое переселяющаяся семья не оставила бы нипочем.

- Может, хотели переселиться втихаря? Опасались чего? - приподнял бровь Кирилл.

Нобицура фыркнул: