Призрак подземки

Откуда в Пашиной голове были такие сведения о Вене? Да каждый в их универе это знал, и сам толком не понимая, откуда. Наверное, просто такой имидж у Вениамина Иннокентьевича, человека уже предпенсионного возраста, сформировался за долгие годы его исключительных вежливости и тактичности со студентами, коллегами и даже техслужащими университета, подчёркнутой пунктуальности, каждодневной готовности прийти на помощь любому, кто только за ней обратиться…

Впрочем, если и предположить казавшееся сейчас невозможным то, что Вене всё-таки было из-за чего бояться маньяка, с чего бы ему было бледнеть именно во время вчерашней беседы? Как будто он не знал хоть чего-нибудь о «подземном» маньяке раньше. Наверняка знал, ведь уже почти неделю об этом только и говорили по телевизору, радио, писали в газетах, судачили в метро, маршрутках, автобусах, в очередях и на работе.

Всю дорогу в университет Паша внимательно прислушивался к разговорам окружающих, в надежде узнать о «подземном» маньяке что-нибудь новенькое. И его старания не оказались напрасными. Сидя в маршрутке и старательно «грея уши» об разговор «перемалывающих» последние известия о маньяке сидевших напротив него старушек, он услышал кое-что, чего не знал о погибшем минувшей ночью Вениамине Иннокентьевиче.

– …Да знаю я энтого Меляева! – махнув рукой, проговорила одна из бабусь как раз, когда Паша уселся на сиденье. – Я тогдась жила на маршала Широва4, в коммуналке. Так вот, Венька-то Меляев – это ребёнок одних из моих тогдашних соседей.

Услышав во второй раз фамилию Вени, Паша, казалось, даже шею вытянул в сторону неторопливо беседовавших старушек. А те продолжали свой размеренный разговор.

– Ну! – словно торопя рассказчицу, вымолвила вторая бабулька.

– А что «ну»! Смутные времена тогдась были. Сейчас-то нам глаза открыли, знаем, что эт энти были, ну, репрессии! А тогда нам откуда было знать? В общем, забрали тогдась ночью одного нашего соседа, жутко потом жена его плакала. А средь остальных-то соседей слушок прошёл, что энто Меляевы донос на него настрочили. Вот так-то…

Рассказчица вздохнула.

– Кто знает, правда всё это иль нет, я рассказала только то, чем запомнились мне энти люди.

– Ну, а потом? Потом-то что было?

– А что потом? Мы, с мужем-то, пусть земля ему на веки вечные будет пухом, в те разговоры старались не лезть. Мало ли! Ещё на нас настрочут!

– Так это всё-таки они донесли на твово соседа? – выпучила на попутчицу поблекшие глаза вторая из собеседниц.

– Говорю же тебе, не знаю! Пошли, нам выходить.

И в следующий мгновения Паша остался смотреть вслед выходившим из маршрутки старушкам, «переваривая» в мыслях всё только что от них услышанное.

*   *   *

В университете все только и говорили о гибели Вени. Покрутившись на просторном крыльце своего ВУЗа, среди перекуривающего перед «трудовым» днём народа, Паша услышал, что уже и так слышал утром по телевизору, о том, что минувшей ночью в метро было совершено несколько однотипных убийств, одно из которых и оказалось убийством Вениамина Иннокентьевича. От этих известий снова стало не по себе. Маньяк по-прежнему «крошил» народ «пачками», и теперь в одну из таких «пачек» попал их Веня. Кошмар!

Паша поёжился.

Направившись по фойе в сторону левого крыла их универа, – в тот день первая пара у него намечалась именно там, – он догнал понуро шагавшего в том же направлении Дениса, – парня из их группы.

– Привет, Дэн! – хлопнул сокурсника по плечу Паша. – Чё такой кислый?

– Да! – отмахнулся Денис, даже не повернувшись, хоть и протянув руку для рукопожатия.

Паша хоть и сам в то утро не мог похвастаться нормальным настроением, однако, в глаза ему сразу же бросилась безграничная унылость, царившая на лице товарища.

– Что-то случилось? – продолжил он допытываться.

– Дядьку моего… – голос Дениса задрожал.

– Ну?

– В общем, в метро сегодня утром нашли… Почти как Веню…

От сказанного Дэном Паша почувствовал, как по телу противно забегали тысячи холодных мурашек.

– Погоди-погоди! Ты хочешь сказать…

– Да! Да! – Денис почти закричал, повернувшись, наконец, к Паше. – Моего дядьку, отца Наташки! Именно его прошедшей ночью убил этот ублюдок. Ненавижу!

Наташка тоже была из группы Паши, как и Денис. Пашка им даже завидовал из-за того, что они были двоюродными братом и сестрой и кроме родства их связывала, что бывает не так уж часто между парнями и девушками, крепкая дружба. А ещё… При мысли об этом сердце у Паши зашлось в бешеном испуганном ритме. Ещё отец Наташки, как оказалось, теперь уже покойный, был давним другом его, Пашкиного, бати. Паша и сам не мог объяснить, отчего вдруг это обстоятельство его так испугало, наверное, просто страшно было хоть какое-то «приближение» этих кошмарных убийств к близким. Как накануне то же самое испугало и его маму.

– Ты это… – попробовал было хоть как-то утешить приятеля Паша, да Денис только махнул на него рукой и, тут же, вдруг резко развернувшись и ускорив шаги, зашагал назад к выходу из универа.