Призрак рейхсляйтера Бормана

Но вернемся к «Дейли экспресс». Итак, став обладателем сокровищ, Борман распорядился отправить их на подводной лодке в Аргентину и разместить в четырех немецких банках, владельцы которых состояли в заговоре с человеком, намеревавшимся захватить власть в этой стране — другом фашистов Хуаном Доминго Пероном.

Не собираясь оспаривать тот факт, что немалое количество награбленных гитлеровцами ценностей в конце войны было действительно тайно вывезено за границу, и прежде всего в страны Южной Америки, возразим, что вряд ли Борман мог единолично распорядиться имуществом имперской службы безопасности, ревниво охранявшей свои права от любого посягательства. Да и зачем же было Борману, имевшему возможность практически бесконтрольно распоряжаться огромными суммами из партийной кассы НСДАП, средства которой слагались конечно же не столько из членских взносов, сколько из ежемесячных поступлений крупнейших магнатов нацистской Германии, рискуя головой, вступать в ненужный конфликт с могущественной империей Гиммлера — Кальтенбруннера? Впрочем,— не исключено — мог существовать и сговор «тройки»: Борман — Гиммлер — Кальтенбруннер.

Ну, а теперь о том, как удалось Борману выскользнуть из окруженного Берлина. Согласно «Дейли экспресс», от шефа гестапо Генриха Мюллера Борман узнает, что в подвале служебного помещения в доме № 117 по улице Курфюрстендамм Эйхман построил тайный бункер, который должен был служить ему убежищем на случай прихода советских войск. О существовании этого убежища знают в Берлине лишь три человека: Эйхман, Мюллер и Кальтенбруннер. И Борман избирает этот бункер в качестве своего укрытия и исходного пункта в бегству.

Снова оговоримся. Бункер, на который ссылается Фараго, был самым заурядным убежищем от воздушных налетов. С 1944 года он использовался как телетайпная гестапо. Во время бомбежек там собирались служащие со всего здания, а часть этого погреба была отгорожена для гражданского населения.

А дальше, если верить газете, произошло следующее. Борману в ночь с 1-го на 2 мая удается беспрепятственно добраться до этого убежища. Вместе с Мюллером и еще одним человеком по имени Шольц Борман дожидается «их», которые с минуты на минуту должны прийти за ним. А вот и «они» — посланцы епископа Алоиса Худала, которые помогают Борману ускользнуть из Берлина и благополучно добраться до Баварии, где в одной из деревенек находится его жена Герда. Ну, а дальше путь следовал через таинственные монастырские лабиринты, где следы Бормана как будто бы обрываются...

...Здесь я прерываю повествование «Дейли экспресс», чтобы, как обещано, рассказать о роли епископа Алоиса Худала в покровительстве активным нацистам.

Вы, видимо, обратили внимание, что в предпринимаемом расследовании дела Бормана в качестве перевалочного пункта фигурирует Италия. Там в конце войны повышенную активность проявляла разветвленная сеть агентуры специальных служб США и Англии. Сразу после высадки в Италии в порту Бари стал действовать 2677-й специальный полк Управления стратегических служб США (УСС).

Опубликованные после войны документы УСС свидетельствуют, что его агентура в 1944—1945 годах прочно обосновалась в Италии, причем одним из важнейших ее каналов были учреждения католической церкви.

Надо сказать, что ее роль в конце второй мировой войны была далеко не однозначна. Пальмиро Тольятти говорил в апреле 1945 года: «Существуют священники, сражающиеся против врага бок о бок с партизанами... С другой стороны, мы знаем, что в аппарате церкви существуют консервативные, реакционные элементы». (Именно на эти элементы делали ставку как сотрудники УСС, так и эсэсовские организации типа «ОДЕССА».)

Профашистские взгляды ряда влиятельных деятелей католической церкви, которую возглавлял яростный антикоммунист папа Пий XII, ныне достаточно широко известны. В том числе взгляды епископа Алоиса Худала. Еще в 1936 году в одной из своих статей он провозгласил, что «против большевизма и коммунизма существует только одно средство — уничтожение». Худал принадлежал к числу тех, кто открыто сделал ставку на Гитлера. В конце войны он был руководителем института «души святой Марии», а занимался же... делами нацистов. При этом Худал использовал свои связи для получения фальшивых иностранных паспортов. По сведениям западной печати, под опекой епископа Худала были выданы паспорта и удостоверения сотням нацистов, в том числе 13 крупнейшим военным преступникам. Среди них были, к примеру, гитлеровский воздушный ас Ганс-Ульрих Рудель — будущий идол неонацистов, все тот же Ф. Швенд — глава «фальсификационной службы СС» и другие преступники. (Кстати, в зарубежной печати не раз приходилось встречать версию о том, что между Борманом и «святым отцом» имели место встречи. Назывались время и место: январь 1947 года, Рим, улица Виа делла Паче.)