Призрак Родины

Мы, пробежав ещё метров десять, перевалились через небольшое наслоение грязи, скатились в кювет дороги, но уже с левой стороны, и на мгновение замерли.

Бум!

Опять взрыв, но уже ближе.

Ну наконец-то ожили и наблюдатели в засаде.

Из кустов, где находился секрет, по ополченцам долбанул пулемёт, которому вторил карабин, а чуть позже их поддержали ещё пять-шесть стволов с вершины холма, которые вполне качественно задавили «преследовавших» нас стрелков.

Огонь за нашими спинами сразу прекратился, я смог поднять Ланку на ноги, и, пробежав ещё метров двадцать, мы скрылись за поворотом дороги. Здесь попали прямо в руки двум ожидающим нас бойцам в форме Мауринской нацгвардии, но экипированным в западные разгрузки и держащие в руках редкие здесь штурмовые винтовки «Каранга» с магазинами в прикладах, выполненные по технологии «буллпап»[18].

Чувствуя направленные на меня стволы и тех, кто до сих пор прячется в кустах, я не стал выпендриваться, когда эти двое достаточно грубо меня разоружили и вполне профессионально обыскали Ланку, но при этом совершенно не переходя грани, как это любили делать настоящие нацгады. Те любили поглумиться, полапать, упиваясь своей властью, а эти – нет, сразу чувствуются профессионалы, которые даже в такой ситуации совершенно не отвлекались на прелести молодой девушки, которая даже по уши в грязи выглядела сногсшибательно.

На холме ещё несколько раз захлопал пулемёт, ему в ответку от ополченцев прилетела пара мин, бахнувших где-то на самой вершине, и на этом пострелюшки закончились. Правда, видимо, кто-то из наших не рассчитал – наш многострадальный джип, получив пару шальных пуль, загорелся, и над дорогой в небо стали подниматься густые клубы чёрного дыма.

Нас с Ланкой не то что грубо, но достаточно настойчиво заставили уйти с дороги, прямо в кусты, где за густыми ветками был искусно спрятан аккуратно вырезанный проход, позволяющий бойцам быстро перемещаться в случае необходимости. Тут же были вырыты две небольшие стрелковые ячейки, из которых неплохо просматривался изгиб дороги, что тоже говорило о высокой грамотности тех, кто здесь организовал заслон.

Пройдя по кустам и поднявшись в сопровождении двух боевиков на обратную сторону холма, мы наконец-то подошли к замаскированному входу в блиндаж, где, скорее всего, и будет проведён первичный допрос наших скромных персон.

Осторожно осматриваясь и выявляя возможные пути отступления, я снова обратил внимание на заметные несоответствия в оборудовании блокпоста, которые сразу бросались в глаза. Если у настоящих нацгадов и просто вояк вокруг расположения был настоящий свинарник, то здесь порядок поддерживался железный. Определить, что тут живут люди, можно было только по вытоптанной траве и чёткому запаху мяса, каши и костра. Скорее всего, народ тут готовит еду на самодельной печке, но и дым как-то хитро выводят, что его со спутника не смогли разглядеть…

В просторной землянке нас уже ждали сразу три человека, а двое приведших нас бойцов остались стоять на входе, таким образом полностью блокируя все возможные сюрпризы с нашей стороны. Ну а затем начался вполне квалифицированный полевой перекрёстный допрос…

Судя по акценту и манере держаться, командир и его зам – вполне молодые мужики, но уже побитые жизнью бойцы – были коренными генцами, и когда узнали, что Ланка тоже генка да ещё из столицы, рассыпались в комплиментах. Правда, всё же проверили её, задав пару вопросов о жизни в столице, о каких-то ночных клубах, но когда получили исчерпывающие ответы, то заметно расслабились. В мою систему подготовки генский язык тоже входил, но как не основной, поэтому говорить и понимать я мог, но всем сразу становилось понятно, что это не мой родной язык – так и было задумано при проработке моей легенды на этой планете.

Убедившись, что мы почти свои, нас стали расспрашивать уже не столь жёстко, но всё же не теряли бдительности, чувствуя во мне серьёзного бойца.

Я честно рассказал, что участвовал в глупой попытке прорвать оборону на участке полевого командира сепаратистов Вятко Смурного, когда один ароанский умник заплатил огромные деньги за голову ополченца, который замочил его дочку, работавшую в глубоком тылу ополченцев. Рассказал, как были разгромлены отряды карателей, как мы, армейцы, огребли за компанию, но сумели удержать фронт, отбив несколько атак. Причём преподнёс всё с фамилиями, подробностями, правда, кое-где привирал, а то голые факты могли бы быть расценены как часть легенды. А то, что эти головорезы в курсе всего, я сразу понял по тому, как они переглянулись и скривились, когда услышали о подкупе командования карателей, задействованных в охоте на какого-то там ополченца. Ясно ведь, что генцы – это вояки, их нелюбовь к ароанским махинаторам и кукловодам не была таким уж особым секретом, на чём я и постарался сыграть. Особый интерес вызвало то, как мы тут оказались, но и тут легенда была вполне качественно проработана, хотя всё же холодок недоверия оставался.

В конце разговора командир поста, уже растаявший от улыбок Ланки, просто спросил: