Призрак Родины

– Возможно. Но христиане – известны и понятны, они стараются глобально не вмешиваться в наши дела, дистанцируясь от мелких дрязг. А те, другие – кто стоит за сменой Владыки – пугают: их цели непонятны, методы неизвестны, но промежуточные результаты уже заставляют задуматься.

– Но ведь они – тоже пришельцы?

– Да. Но христиане – в качестве гарантов мира и стабильности на планете – проявили себя достаточно положительно, а вот как себя поведёт эта третья сила?..

– Как вы себе представляете дальнейшее развитие событий?

И тут кардинал наконец-то выдал свои условия, ради которых и была устроена эта встреча, причём – в условиях огромного дефицита и времени, и информации.

– Когда я стану Владыкой, то готов отдать под контроль христиан ВСЕ ядерные боеприпасы при условии, что такое же решение примет роннийский Император. Христиане получат особый статус официальных хранителей мира, ну а вы… Вам всемерно помогут в ваших контактах с христианами, – он сделал паузу и, пристально глядя на свою собеседницу, добавил: – Несмотря на кажущееся равнодушие с вашей стороны, мне кажется, что наш мир обладает каким-то особым свойством, раз здесь обосновались христиане, и раз наши невидимые противники проявились и начали активно действовать. Я же вижу, что вас это удивило и озаботило… Просто… В данной ситуации в моём лице вы можете получить вполне надёжного и лояльного союзника.

Девушка усмехнулась.

– Это в случае того, если вы сами не являетесь креатурой этих самих сил.

– У вас будет возможность проверить мою лояльность любыми средствами, какими только располагаете. И ещё… Я очень прошу вас понять, что персоны моего уровня редко обращаются с такими предложениями. Для таких шагов нужны слишком веские основания, и угроза жизни не может быть такой причиной.

Девушка не стала поправлять кардинала в том, что вообще-то происходящее называлось и вербовкой, и простым словом «продаваться». Действительно, на таком уровне это уже было нечто иное, более основательное и знаковое – предложение стратегического союза планетарного уровня…

Столь важный и многообещающий разговор был прерван осторожным стуком в дверь.

Кардинал, который долго и тщательно дрессировал свою охрану и прекрасно знал, что прервать его могли только в случае экстренной ситуации, изобразил лицом извинение перед гостьей и негромко сказал:

– Войдите.

Дверь скрипнула, и на пороге нарисовался один из боевиков, который доложил:

– На госпиталь напали.

Кардинал невесело усмехнулся: ловушка начала работать, и время томительного ожидания наконец-то закончилось, но от этого ему легче не стало.

– Кто?

Эпилог

Принцесса Ириана с огромным, но хорошо скрываемым интересом и с затаённой радостью наблюдала за тем, как изменилось холёное и слегка напыщенное лицо кардинала. Весь этот нелёгкий и долгий разговор стоил ей огромных сил, которых, несмотря на всю её подготовленность, оставалось очень мало – приключения последних месяцев не прошли без последствий. Но ей – судя и по тону охранника, принёсшего весть, и по тому, как даже у такого притворщика, как её собеседник, изменилась моторика движений, и чуть дрогнул голос – стало ясно, что обстановка резко начала меняться, причём меняться не в самую лучшую сторону для её тюремщиков.

Она откинулась на спинку стула и позволила себе чуть расслабиться, понимая, что на ближайшее время её ожидает только роль тщательно охраняемого зрителя в кровавом спектакле борьбы за власть среди местных спецслужб.

Хотя…

Если кардинал не врёт и не ошибается, то сейчас на сцене должен появиться новый игрок, который представляет интересы одной из многочисленных сил Большого Космоса, а вот его принадлежность к подчинённым её отца пока весьма сомнительна…

Ненаследная принцесса Ириана с нейтральным выражением лица кивнула головой, когда кардинал извинился и оставил её одну в этой комнате. Теперь она позволила себе закрыть глаза и внутренне расслабиться, преобразившись из горделивой высокородной леди в уставшую и побитую жизнью девчонку, несущую на своих хрупких плечах тяжкий груз ответственности за выполнение данного Императором поручения. Но это никак не проявилось внешне – девушка прекрасно осознавала, что комната напичкана различными средствами наблюдения и контроля, поэтому не могла себе позволить полностью дать волю чувствам, раз решила биться до конца и выбраться из этой запутанной ситуации.

Она очень любила отца, несмотря на то, что он – в отличие от простых мужчин – не мог уделять ей много времени ни когда Ириана была маленькой девочкой, ни тем более когда уже целенаправленно стала участвовать в политической жизни Империи.

Любое лишнее внимание, вскользь брошенная улыбка, даже добрый взгляд – всё это при дворе воспринималось с ревностью со стороны других членов императорской фамилии, что частенько приводило к разного рода неприятным ситуациям.