Призрак России

Демонтаж советского коммунизма, увенчавшийся триумфальным обогащением коммунистической номенклатуры, длился 35 лет (1956–1991), жизнь целого поколения. У путинской элиты, перед которой стоит задача сохранения, передачи по наследству и легитимизации на Западе награбленного, нет и 35 недель для реализации своей амбиционной программы.

Все серьезные социологические исследования говорят о резком нарастании протестных настроений в регионах. За фрондой барина, как уже бывало в русской истории, надвигается бунт мужика.

Пока «элиту» не накрыл его девятый вал, кремлевские мудрецы решили нейтрализовать «честными выборами» ситуацию в Москве и, вылепив на них своего «легитимного политика», избавиться от смердящего, списав на него все социальные провалы.

Алексею Навальному была предоставлена предвыборная трибуна, которую он использовал в том числе и для беспощадного и аргументированного обличения личного путинского воровства. Володин же при этом уверял прикремленных и умудренных в дворцовых интригах политологов, что все это надругательство над светлым образом «национального лидера» происходит с благословения и повеления самого Путина.

Очень характерным и многими недооцененным драматическим эпизодом кампании было интервью Навального, данное им новому ведущему «Эха» Проханову. Редактор «Завтра» стал в последние годы, пожалуй, самым ярким и верным апологетом Путина на державно-патриотическом поле, страстно пропагандируя дорогой его горячему сердцу миф о Путине как о «новом Сталине, выросшем в недрах иудейского режима».

Навальный, знавший идеологические пристрастия мэтра, пришел с домашней заготовкой на сталинско-путинскую тему и шаг за шагом очень спокойно и убедительно, оперируя очевидными общеизвестными фактами, заставил мастера художественного слова разочарованно признать, что Путин на самом деле всего лишь банальный вор, выросший в недрах ельцинского режима. Более того, Проханов патетически присягнул Навальному как предтече грядущего спасителя России.

Вопреки всем канонам, низкая явка сыграла на этот раз в пользу оппозиции. Она впервые оказалась более мобилизованной. Володянинский курс на «легитимность», расколовший «элиты», с треском провалился при первом же его испытании. Собянин, объявленный победителем по результатам первого тура, остается очень нелегитимным мэром, и совсем ненадолго.

Но больше всех проиграл в этой кампании Путин. Его памятный лужниковский призыв «Умремте ж под Москвой!» грозит стать пророческим. Мем «Путин — вор» стал общим местом как российского политического дискурса, так и будущих школьных учебников истории. С такой одиозной репутацией отцы нации долго не живут. Мирная антикриминальная революция, о необходимости которой так долго говорила радикальная оппозиция, свершается.

2013 г.

Последнее искушение сислибов

Российское общество вплотную приступило к решению исторической задачи перехода от путинского паханата к нормальной республике. К демократическому государству, в котором различные политические силы — левые, либералы, националисты, — смогут конкурировать за доверие граждан на свободных выборах. Так же, как в Испании, Польше, Румынии, Турции, Бразилии, Южной Корее, Греции, Чили, Португалии, Сербии, Аргентине, Тунисе, Индонезии, Непале, Тайване, Либерии и многих других странах в самых разных регионах мира, совсем недавно живших в условиях диктаторских и авторитарных режимов.

Этот переход — не прыжок в Царство Божие, а всего лишь запоздалое выполнение необходимых социально-гигиенических процедур. Но будущее России и само ее существование зависит от того, займет ли этот переход несколько месяцев, или мы снова обреченно оставим его на потом, доверив его выполнение самому пахану, как настойчиво уговаривают нас его самые отпетые сирены.

Естественно, что в воздухе давно витает идея круглого стола и переговоров оппозиции с властью. Польские и испанские рецепты, однако, в наших пенатах не работают. Нет у нас ни Ярузельского, ни Суареса, ни тем более Хуана Карлоса.

Власть первого лица в стране — это безусловное подчинение ему нескольких десятков человек: высших гражданских, полицейских, медийных, военных чиновников. Причины, по которым нотабли подчиняются монарху, президенту, вождю племени, различаются в разных культурах: конституционное право, обычай, животный страх, корыстный интерес, верность присяге, искреннее уважение к выдающейся личности лидера, религиозный фанатизм или комбинация вышеперечисленных факторов.

Революции, перевороты, мятежи происходят, когда критическая масса этих ключевых персонажей утрачивает мотивы подчинения, и у самых решительных рука тянется у кого к табакерке, у кого к шарфику, а у кого (в более вегетарианских социумах) — к вотуму недоверия в парламенте, который и есть самое подходящее место для подобных дискуссий.