Призрак с Вороньего холма. Дружба бандита

Днем Голенев собрал летучий отряд. Совещались они не в офисе, а во дворе Хорькова, возле его гаража. Олег выяснил, у кого из ребят есть домик или дачка с русской баней. Рыбацким домиком на самом берегу моря владел Сережа Скворцов:

– У меня есть банька. Но летом я ее не топлю, и так на улице преешь.

– Надо истопить. – Попросил Голенев: – Хорьков с Скворцовым останутся до вечера со мной. А вы, ребята, купите чего-нибудь закусить и езжайте в рыбацкий домик. Мы приедем вечером, чтобы в десять часов парилка была готова.

Афганцы посмотрели на Голенева с опаской. Уж не спятил ли капитан, потеряв любимую. Олег их мысли расшифровал:

– Не бойтесь, я в норме. Мы сами париться не будем, но намечается один клиент…

Афганцы переглянулись и больше вопросов не задавали.

Распрощавшись с летучим отрядом, он вернулся в офис и позвонил родителям Тони. Павел Дорофеевич держался, а Вера говорить не могла. Супруги хотели похоронить дочь на родине. Олег обещал. Положив трубку, он достал из бумажника визитку Кащеева. На ней имелось три телефона – домашний, телефон офиса и ресторана Какманду. Олег набрал номер ресторана. Ответила официантка Света.

– Я вас слушаю.

Голенев изменил голос:

– Девушка, мне бы Чирика к телефону.

– Так он же в отъезде. А кто его спрашивает?

– Корешок из Москвы. Хотел его на день рождения пригласить. А когда он вернется?

– Не знаю, он мне не докладывает.

Больше он до вечера из кабинета не вышел. В семь Лина отправилась домой. В девять морячок с татуировкой «Чирик» на правой руке сменил дежурного охранника. Он пару раз заглядывал к Голеневу в кабинет и ласково предлагал чая. Олег отказывался. Ровно в девять тридцать Голенев вышел в приемную и, погасив свет, направился к выходу. Моряк улыбнулся ему на прощание и распахнул дверь. Олег резко ударил его в низ живота. Охранник взвыл и повалился. Тут же появились Скворцов с Хорьковым. Они мигом затащили скрюченного от боли парня в приемную, связали, скотчем заклеили рот. Степан подогнал свой «Москвич» к подъезду. Втроем запихнули связанного охранника в багажник и быстро уехали. Ровно в десять они подкатили к рыбацкому домику.

Афганцы обступили машину.

– Банька готова? – Поинтересовался Олег.

– В самый раз, товарищ капитан. – Отозвался вихрастый подрывник Гоша Сапилов.

– Берите барашка из багажника, волоките в баню и жопой на печь. Только не перестарайтесь. Мне он живым нужен. А ты, Скворцов, приготовь бумагу и ручку. Будешь признания записывать.

– Олег, ты уверен, что это он?

– Уверен. Этот парень никогда в море не плавал. Он наш глуховской бандит.

– Откуда ты знаешь?

– Тоня перед смертью врачу шепнула. А потом я кое-кому позвонил. Так что смелей за работу.

Охранника вытащили из багажника, притащили в баню и бросили задницей на раскаленную печь. Не смотря на заклеенный рот, выл он истошно. Голенев подождал несколько секунд и, скомандовав пытку прекратить, содрал с его рта ленту:

– Рассказывай, Чирик, про свои подвиги. Задумаешь темнить, повторим. Печка долго не остынет.

Минут пять он орал как зарезанный. Потом заговорил.

Сергей едва успевал записывать показания. Бандит прилетел в Адлер тем же рейсом, что и Голенев. Кащеев отправил своего холуя в командировку, наделив его широкими полномочиями. Подслушав совещание Олега о наезде чиновников и проследив за встречами директора кооператива, Чирик и решил провести показательное убийство Лапочкина. Что и было сделано. Он прикончил адвоката, вместе с его рыжим сеттером, рано утром. Лапочкин постоянно прогуливал пса на пустыре, и Чирик его подкараулил.

О том, почему зарезал жену Олега, бандит пытался умолчать. Но, отсидев еще несколько секунд задом на раскаленной печи, быстро повинился. Тоню он убил на всякий случай. Предположил, что она его узнает, и испугался.

Олег пытался понять, при каких обстоятельствах Тоня видела Чирика впервые. Но бандит молчал. Он, оказывается, спал с Макой в доме Кащеева, и Тоня заметила, как он удирал. Интимную подробность Чирик пытался скрыть до последнего. Даже паленый зад его страшил меньше, чем ревнивый гнев босса. Но когда его понесли третий раз на печку, признался и в этом. Дело оставалось за малым – выяснить, где спрятано обезглавленное тело Лапочкина и его собака. Координаты Скворцов записал, но показательный выезд на место преступления Олег приберег на утро. Он хотел пригласить для участия в следственном эксперименте полковника Чуприянова и Алексея Михайловича Нелидова. Начальнику милиции он намеревался сдать убийцу, а бывшему подводнику дал слово выложить факты своей невиновности в гибели адвоката.

Убрав слегка «поджаренного» бандита обратно в багажник, бывшие афганцы выпили по стакану водки, наскоро перекусили, и улеглись спать. Вырубились мгновенно. Ни стоны Чирика из багажника, ни хоры цикад их крепкий сон не тревожили. Не спал только Олег. Он спустился по вырубленной в скале лесенке к берегу и, стоя на мокрой от прибоя гальке, думал о Тоне.