Призрак (СИ)

Она не успела осмотреть покойника, Малдер одернул: «Нам нельзя». Осознание этого простого факта стало особенно болезненным, хотя ей и казалось до сих пор, что она уже привыкла к новой жизни. Отойти в сторону, ни к чему не прикасаться, вызвать полицию и ждать. Больше нельзя предъявить значок и принять участие в расследовании. Правда, неизвестно, как бы восприняли это на территории Англии, но у неё была бы поддержка.

Труп, упакованный в пластиковый мешок, загрузили в машину и увезли. Оставшиеся полицейские продолжали работу, а им, отставным агентам, а ныне простым американским туристам, делать там было больше нечего.

— Идем, — вздохнула Скалли.

*

— Я считаю, что это был полтергейст, — сказал Малдер в номере.

Он устроился на кровати с ноутбуком, и Скалли, выйдя из душа, ощутила укол ностальгии при виде этой картинки — сколько у них в прошлом было таких гостиничных номеров, обсуждений и споров далеко за полночь.

— А ты сейчас скажешь, что всему есть логическое объяснение, — продолжил он с ухмылкой, за что моментально получил мокрым полотенцем.

— Не обязательно сразу искать сверхъестественное объяснение тому, что может быть деянием человеческих рук, — вздохнула Скалли, посерьезнев. — Было бы проще, конечно, жить в мире, где люди не способны так жестоко убивать друг друга…

— Дана! Ему перерезали горло. У нас на глазах. И мы не видели ни убийцу, ни сам нож, хотя были в паре футов от жертвы, на пустой улице!

— И что, его убил какой-то невидимый Джек-Потрошитель? К тому же, разве полтергейст не привязан к дому?

— О, так ты запомнила! — Малдер отложил ноутбук. — Да, классический обычно связан с определенным помещением или с человеком. Но есть и другие разновидности. То, чему стали свидетелями, описывают как нападение духов зла. В пятом веке в Нанкине среди белого дня горожан хватали невидимые сущности и обстригали волосы. Потом это повторилось в девятнадцатом веке, в том же городе, и продлилось три года. Примерно в это же время в США, в двадцатых годах прошлого века — в Англии. Это самые известные случаи, когда обошлось без крови. Но были другие, жертвы получали раны, часто на глазах многочисленных свидетелей.

— Мне ли напоминать тебе о достоверности свидетельских показаний, мистер оксфордский диплом по психологии? — Скалли потянулась за подушкой и положила её себе на колени. — Если взять нас с тобой в качестве этих свидетелей… Мы не выспались, провели много часов на матче, потом выпили. Будь я на месте полиции, не слишком бы доверяла нашим показаниям.

— Вот поэтому я бы хотел, чтобы ты взглянула на труп, хорошенько выспавшись и протрезвев, — криво усмехнулся Малдер. — Зайдешь завтра с утра в морг?

— Оригинальный способ убить время, — ехидно ответила она. — Безусловно, куда более захватывающий, чем прогулка по Шеффилду. А кто меня туда пропустит? Может, мне изобразить туристку и сказать, что английские морги — моя слабость?

— Вообще-то, я договорился на этот счет, — сказал Малдер. — Точнее, не я, а Джереми, он знает одного парня, который сможет тебя провести.

— И что, по-твоему, я должна там найти? — сдалась Скалли.

— Собственно…Я бы хотел, чтобы ты осмотрела еще тело другой жертвы. Человека, убитого возле Крусибла накануне.

*

Все морги одинаковы, думала Скалли. Очередным полезным знакомым Эдкинса оказался ассистент патологоанатома. Оставалось только диву даваться, как и когда тот успевал все эти знакомства заводить, и главное — поддерживать.

Малдер тоже напрашивался с ней, лично проверить свою теорию, но Скалли решительно запретила: учитывая некоторые особые обстоятельства отношений партнера с законом, пояснила она, лучше воздержаться от близкого общения с его служителями. Да, в том числе и в Англии. Обиженный Малдер пообещал встретить её позже в городе.

Внутри морг оказался близнецом всех прочих, где доводилось бывать и работать в прошлом. Пустота, освещенная ярким белым светом, стол посередине, сейчас пустой, рядом с ним каталка, на такую она сама всегда раскладывала инструменты для вскрытия. На другой стороне — на всю стену — ячейки холодильника.

— Вскрытие уже провели?

Помощник открыл одну из ячеек холодильника и выдвинул полку, демонстрируя лежащее там тело.

Накануне ночью, поняла Скалли, они даже не представляли себе, как страшно обошлись с этим человеком. Раны покрывали его лицо и череп, глубокие почерневшие разрезы рассекали грудь и ребра. Кровопотеря от них была чудовищная. Такие же были и на ногах — судя по их глубине, перерезали сухожилия. Скалли вздрогнула, вспомнив, как замерло это тело в свете фонаря, стоя на изувеченных ногах.

— Как будто следы когтей, — сказала она вслух.

— Похоже, — согласился ассистент, стоя за её плечом. — Но мы же не в Уэльсе.

— Прошу прощения? — не поняла Скалли.

— Эээ…фольклор, — смутился работник. — Поговаривают, что в лесах Уэльса водятся разные хищники, даже пантеры, нападающие на людей. Простите, это неважно. Раны оставило не животное, это было какое-то приспособление с тремя зубцами-клинками, очень острыми, как скальпель.