Призрак в машине

Эпидемия ящура в британском животноводстве тоже сделала свое дело; несколько фермеров отказались от ее услуг. А одна молодая пара, занимавшаяся производством пищевых продуктов, решила вести свои счета самостоятельно, с помощью Интернета.

«Поэтому об увольнении мерзавца Алека не может быть и речи», — думала Джудит, наблюдая за тем, как в контейнер беззвучно падали перфорированные страницы безукоризненно напечатанной лжи.

Тем временем Латамы вернулись с похорон Кэри Лоусон в другой, куда более роскошный дом, расположенный всего в нескольких километрах южнее, в Бантинг-Сент-Клере[10].

Джильда начала снимать отделанную черными кружевами накидку, которая едва не рвалась под напором ее мощного бюста. Когда пуговицы расстегнулись, послышался облегченный вздох. Под накидкой обнаружилось несколько акров тафты с рюшами, напоминавших австрийскую штору — широкую, но короткую. На мгновение испуганный муж увидел полоску покрасневшей и сильно помятой плоти. Джильда сделала пируэт.

— Как я выгляжу?

— Как счет от гробовщика, моя радость.

— Не бурчи. Сколько раз тебе говорить? — Джильда попыталась одернуть подол, но тот задрался опять. Она вздохнула. — Лучше скажи, зачем мы даром потратили такой чудесный летний день.

Поняв, что слова жены — всего лишь отговорка, а не серьезный вопрос, Эндрю ответил не сразу. В его мозгу роились тысячи великих, жестоких и неумолимых мыслей, а рот был полон избитых фраз, годных на все случаи жизни. Иногда то и другое совпадало. Так случилось и на этот раз.

— Радость моя, я жалею, что это не доставило тебе удовольствия.

«Даром потратили чудесный летний день… Ага, как же. Я бы таскал косилку по этому чертову газону, а ты бы жрала шоколадки, ломая их в своих кошмарных мандибулах, и жаловалась, что полосы травы получаются неровные. Или устроила бы дорогущий ленч в ресторане, жевала бы с открытым ртом, съедала три четверти каждого блюда, потом заявляла, что у еды странный вкус, и отсылала ее обратно на кухню». Но самые худшие мысли Эндрю Латам таил про себя, боясь, что они могут вырваться наружу.

— Как по-твоему, что я подумала перед отъездом? — спросила Джильда.

— «Неужели в этом наряде у меня действительно такая здоровенная задница?»

— Ну вот, ты опять бурчишь. — Она вынула из волос булавку, длинную как штопор, с янтарным булыжником на конце. — Я подумала, что твои шутки, вычитанные из книг, всем уже осточертели.

— Серьезно? — Эндрю не мог отвести глаз от булавки. Янтарный булыжник казался ему экскрементами какого-то мелкого млекопитающего, которое кормили исключительно баттерскотчем[11].

— Когда этот бедный старик сказал, что недавно потерял жену, а ты предложил помочь искать ее, я не знала, куда деваться.

— Я неправильно его понял…

— Чушь. Я знаю, ты считаешь себя душой любой компании, но ведь это были похороны.

— Похороны?!!

— Перестань. — Она сняла шляпу. Это было изделие из черной соломки, напоминавшее летающую тарелку, с краев которой свисала растительность странного цвета. — Не понимаю, зачем мы вообще туда потащились. Она была не твоей клиенткой, а клиенткой Денниса. — Джильда осторожно положила шляпу на обитый золотым дралоном диван размером с баржу. — Он не станет думать о тебе лучше.

На долю секунды Эндрю дал себе волю.

— Свое мнение обо мне он может засунуть в кобылью задницу!

— Язык! — воскликнула довольная Джильда.

— Да, именно таким языком я пользуюсь, когда хочу, чтобы меня поняли. Можешь считать меня старомодным…

— Похоже, тебе больше не нужно работать уличным зазывалой.

«Зазывалой? Тьфу! Была деревенщиной, ею и осталась».

— Эндрю, и кого ты должен за это благодарить?

— Тебя, моя конфетка.

— А что я за это имею?

«Мужа-робота. Улыбающийся череп. Человека, который испытывает к тебе отвращение и всегда думает о ком-то другом. Механический секс. Если бы ты была человеческим существом, то ощутила бы разницу».

Он пробормотал:

— Джилли… — Ее нижняя губа подалась вперед, толстая и блестящая, как алая сосиска. — Джилли-и… — Он подошел, наклонился и поцеловал ее в щеку. Щека была сухой и слегка рябой. От волос пахло увядшими цветами. — Иди наверх и переоденься. А Дрю принесет тебе джин с тоником.

— Ты думаешь, что это ответ на все.

Для ее мужа джин действительно был ответом на все. Без джина он не смог бы вставать по утрам, запихивать в себя жирный завтрак, тащиться в контору и сидеть там весь день, не говоря о том, чтобы возвращаться домой.

— Тогда что же тебе нужно, мой ангел? — спросил он.

Джильда сказала ему, что ей нужно. Без всякого намека на чувства или хотя бы интерес.

— Только на этот раз по-настоящему. И немедленно.

Она ушла, держа свою накидку двумя пальцами и волоча ее по ковру на манер манекенщицы. Когда-то все говорили ей, что она должна стать манекенщицей. Она даже поступила на курсы, но тут папаша встал на дыбы. Эндрю сочувствовал ей и качал головой. Джильда могла бы стать отличной моделью. Если бы она сбросила килограммов восемьдесят, помолодела лет на тридцать и потратила миллион фунтов на пластическую хирургию, Кейт Мосс бросилась бы с моста вниз головой.