Призрак в Сети. Мемуары величайшего хакера

Внутренний добавочный номер шестого южного корпуса я помнил еще с тех пор, как сам сидел в одиночной камере в этом заведении. В те тягостные тюремные дни, чтобы чем-то занять голову и сохранить душевное здоровье, я слушал оповещения, поступавшие по системе тюремной громкой связи, и крепко запоминал все добавочные, которые слышал. Например, объявляли: «Старший офицер Дуглас, свяжитесь с начальником подразделения „Чепменом“ по номеру 427». Тогда я накрепко запоминал это имя вместе с номером. Как я уже говорил, у меня феноменальная память на телефонные номера. Даже сегодня, спустя много лет, я помню несколько номеров из этой тюрьмы, а также десятки или даже сотни номеров друзей, отделений телефонных компаний и других, которые мне, вероятно, никогда не понадобятся, но которые прочно запечатлелись у меня в голове.

Следующий шаг казался уже полной фантастикой. Мне нужно было найти способ позвонить в тюрьму и договориться о разговоре с Кевином Поулсеном, причем сделать все так, чтобы за нами в это время никто не следил.

Вот как я это устроил. Я позвонил на основной номер тюрьмы, представился начальником подразделения с ТА (так сокращенно называлась федеральная тюрьма на острове Терминал-Айленд) и попросил соединить меня с добавочным 366. Это был номер часового из шестого южного блока. Оператор направил меня куда надо.

Часовой ответил: «Шестой южный, Эджи».

Этого типа я помнил с тех пор, как сам сидел в тюряге. Ему и правда удалось устроить мне веселую жизнь. Однако я справился с накатившим гневом и сказал: «Это Маркус, отдел ПО (прием и освобождение). У вас находится заключенный Поулсен?»

«Ага».

«У нас остались кое-какие его шмотки, которые нам совершенно не нужны. Я хочу у него узнать, куда их отправить».

« Поулсен !» – рявкнул охранник гораздо громче, чем требовалось.

Когда Кевин взял трубку, я сказал: «Кевин, веди себя так, как будто говоришь с кем-то из отдела по приему и освобождению».

«Понял», – ответил он совершенно ровным голосом.

«Это Кевин», – сказал я. Мы никогда не встречались, но слава о Поулсене, разумеется, дошла до меня. Я полагал, он знал меня по тем же каналам, по которым и я его. Я подумал, вряд ли найдется другой Кевин, который мог бы позвонить ему в тюрьму!

...

После того, сколько горя мне причинил Эджи, было очень приятно вот так обхитрить его и в то же время говорить с Поулсеном.

Я сказал: «Подходи к телефону для связи с государственными адвокатами ровно в час дня. Подними трубку, но нажимай на рычаг, пока я не выйду на связь». Поскольку звонок на таких телефонах всегда был отключен, он не мог бы точно узнать, когда я буду на проводе. «Теперь назови мне свой домашний адрес так, чтобы Эджи слышал. Я ему сказал, что нужно куда-то переслать твои вещи». После того, сколько горя мне причинил Эджи, было очень приятно вот так обхитрить его и в то же время говорить с Поулсеном.

Ровно в час я позвонил на телефон для связи с государственными защитниками в шестой южный блок. Поскольку в наш первый разговор Поулсен почти ничего не сказал, я плохо представлял себе его голос и хотел убедиться, что говорю именно с ним, поэтому я задал ему небольшой проверочный вопрос: «Назови мне синтаксис приращения переменной в языке С».

Он без труда дал правильный ответ. Тогда мы стали спокойно болтать, не волнуясь, что нас могут прослушать федеральные агенты. Мне страшно нравилось думать о том, что я обставил федералов, проник в тюремную телефонную сеть и поговорил с заключенным, обвиняемым в шпионаже.

27 января Шимми и его команде представилась удачная возможность. Они смогли натянуть первый кусок сети, в которой надеялись меня поймать. Оказалось, в системе «Колодец» работает автоматическая программа disk hog [167] , которая периодически рассылала электронные сообщения пользователям, занимающим своими файлами слишком много дискового пространства. Одно из таких сообщений попало к Брюсу Кобаллу. Он играл не последнюю роль в организации ежегодного публичного мероприятия, которое называлось «Конференция по вопросам компьютеров, свободы и конфиденциальности», сокращенно – CFP.

В электронном письме говорилось, что информация с учетной записи этой конференции занимает на серверах «Колодца» более 150 Мбайт памяти. Кобалл проверил учетную запись и обнаружил, что ни один из находившихся там файлов не имел никакого отношения к CFP. Он изучил файлы с электронной почтой, лежавшие на этом аккаунте, и узнал, что все письма направлялись по адресу [email protected].

В тот же вечер Кобалл просмотрел номер New York Times и заметил в разделе «Бизнес» статью, которая занимала целую полосу. Автором статьи был Джон Маркофф, а его творение называлось «Компьютерные преступления – это очень серьезно». В статье было следующее.

...