Призрак в Венеции

И тем не менее ее чувства к Джанни не целиком состояли из восторга и восхищения. Что-то в его сверкавших янтарным блеском глазах, в кошачьей грации мускулистого тела подсказывало ей, что он может быть таким же бессердечным и жестоким, как нежным и красивым. Хотя, возможно, впечатление это рождалось чрезмерной театральностью жестов и интонаций, присущей вообще многим итальянцам…

Повернувшись снова к его сестре, Нэнси сказала:

— Не могли бы вы, синьора…

— Пожалуйста! Называй меня Анджела, — воскликнула та.

— Скажите, Анджела… А что вы сами думаете о том, что произошло с отцом Тары? Кто-нибудь убил его?

— О мама миа! О Боже! Как вы можете задавать такой вопрос? Откуда мне знать?

— У него были враги? — продолжала допытываться Нэнси. — Знали вы кого-нибудь, кто хотел бы ему зла?

Синьора Спинелли ответила не сразу, она задумалась.

— Нет, — сказала она потом, качая головой.—

Я не знаю таких.

Однако Нэнси обратила внимание на странное выражение, мелькнувшее у той на лице и моментально исчезнувшее, что заставило нашу юную сыщицу предположить: возможно, услышанный ответ не до конца правдив, и синьора Спинелли знает куда больше об обстоятельствах, приведших к трагической смерти Рольфа Игана, чем говорит. Что ж, в конце концов, это ее личное дело: быть может, и это вполне резонно, она не хочет впутывать сюда других людей, не будучи вполне уверенной в их причастности. Зачем?..

Тара тем временем перестала плакать, издав последний горестный всхлип, и проговорила сквозь слезы:

— Нэнси… Эта девушка… Она здорово умеет разгадывать всякие тайны… Разные преступления… Вы даже не знаете, она очень известна у нас в Америке. Ее по телевизору показывали.

— Неужели по телевизору? — с изумлением спросила Анджела. — Тогда, наверно, в один прекрасный день она откроет нам, что же на самом деле произошло с твоим дорогим отцом. Не правда ли?

Но уверенности в ее голосе не слышалось, в нем звучало чуть насмешливое сомнение. Или так показалось Нэнси?.. В глазах Джанни оно определенно было…

Отбросив эти мысли, она обняла Тару, помогая ей прийти в себя. Та с благодарностью посмотрела на Нэнси и с еще большей благодарностью обратила свой взор снова на красавца Джанни, который ответил ей взглядом и улыбкой, рассчитанными на немедленное завоевание сердца любой хотя бы мало-мальски чувствительной особы женского пола.

— Я… я думаю, мы можем теперь посмотреть на вещи отца, — сказала Тара негромко и с усилием.

— Разумеется, — откликнулась Анджела. — Сейчас самое время. Пойдемте.

Когда они направились к выходу, Джанни перевел взгляд с лица Тары на Нэнси, и та, к своему удивлению и замешательству, увидела в его глазах неприкрытую чувственность, а в легкой улыбке — приглашение, которое не должно быть отвергнуто, ибо подобное просто еще не случалось и не может случиться никогда…

Нервная дрожь пробежала по телу Нэнси. Как он смеет так смотреть на нее — сейчас, в такой момент, тем более что минуту назад он выказывал сочувствие, даже нежность по отношению к Таре и они выглядели такими естественными и искренними?! Теперь же его взгляд, устремленный на нее, выражал предупреждение о том, что любая девушка, на которую падет его выбор, неминуемо окажется в его власти, будет всецело принадлежать только ему.

«Нет, такому человеку доверять опасно», — решила она, продолжая ощущать холодок в спине. А впрочем, кто знает — может, она все придумывает: от усталости, после бессонной ночи?..

Анджела повела девушек в комнату, которую занимал отец Тары, показала принадлежавшие ему вещи. Их было на удивление мало: совсем немного одежды; в ящике комода — личные бумаги, конверт с фотографиями за несколько лет, принадлежности для рисования и сами картины и эскизы.

Нэнси, неплохо разбиравшаяся в живописи, сочла его работы достаточно колоритными, красочными и красивыми. Они как бы выражали его вольнолюбивый, склонный к приключениям дух, а также свидетельствовали, так полагала Нэнси, о незаурядном таланте. Однако она не считала, что подобная живопись способна принести коммерческий успех ее создателю, что и подтверждалось всем его образом жизни.

Девушки продолжали еще разглядывать картины, когда Анджела, всплеснув руками, воскликнула:

— Ах, да! Только что вспомнила…

— Вспомнили? Что?

— Твой отец очень хотел, чтобы оно было у вас. Собирался послать по почте, и только этот ужасный случай помешал ему… Aspetta uno momento! Подождите минутку, я сейчас принесу!

Анджела выбежала из комнаты, Нэнси и Тара посмотрели друг на друга: обеих заинтриговала возбужденная речь хозяйки дома. Что мог такого особенного передать ее отец своей единственной дочери?

Девушки с волнением и любопытством ожидали возвращения Анджелы. Что она принесет им?..

ЧЬЯ-ТО ФИГУРА В ПОЛУМРАКЕ

К их удивлению, в руках у Анджелы, когда та вернулась в комнату, был яркий кусок материи. При ближайшем рассмотрении он оказался кухонным фартуком очень приятной расцветки: удачное сочетание голубых, желтых и зеленых тонов.