Призрак вежливых (СИ)

В ТОЙ истории эти обездвиженные коробочки, так и не найдя скупщика лома, долго ещё гнили на задворках инонезийских воинских частей. После развала Советского Союза в Джакарту непонятными ветрами случайно занесло бывшего прапора СА, и от безденежья тот вызвался оживить этот безнадёжный хлам. Из того, что было, он создал бронемашину много лучше. Дизельный движок подошёл от Исузу, причем он кушал не только соляру, но, как и сам старший прапорщик, всё, что горит. Ламповую рацию сменила портативная и более мощная станция жёлтой сборки. Вот и встал остро вопрос о том, как успеть перехватить этот скраб до того, как залётный Кулибиниченко до него доберётся.

В Сингапур пришлось перегнать через радугу судно река-море, и, купив на корыто новые документы, открыть на его основе каботажное микро-пароходство. Потом под видом корабельного карго, не торгуясь, скупить у обрадованных соседей восемь десятков мёртвых бронекорбочек, отслюнявив за каждую по полторы штуки зелени, и затратив за весь негабаритный чёрный лом целых 120 тысяч американских рупий. В такую же цифру американских юаней обошлась покупка у братского Китая трансмиссии к их аналогичному клону ТУРЕ -55, и ещё пару раз столько американских иен за упомянутые выше неубиваемые и всеядные движки. Вместе с рациями сони, резиной и прочей приятной мелочёвкой, а также умелыми ручками советских прапорщиков и мичманов, создание сингапурских бронетанковых войск обошлось в меньше лимона баксов. И всё это богатство валялось прям под боком. Правда, в этот ряд затесалась к уже ранее имевшимся с Камрани четырём и пятёрка более современных, но безнадёжно убитых бардаков - БРДМ-2. Их коварные азиаты втюхали в общее количество черного лома. Но как раз на эту модель своих запчастей у нас имелось с избытком, потому вёрткие бронемашины разведки вскоре и забегали, и заплавали.

Открытое пароходство удачно в струю попало и зажило своей жизнью, а кораблик в конце 20-го века под сингапурским флагом принялся приносить законную прибыль, сполна платя все налоги. Правда, периодически он пропадал с радаров и спутников, но в море всякое случается, а совершенной электроники не существует.

Ведь и в наступившем 1915 году универсальному судёнышку требовалось вкупе с десантными кораблями почти на три тысячи миль рейсы до Австралии и Новой Зеландии прокладывать, экс-пленных домой отвозя. В эти морские круизы и мне с Танюшей (чтобы мир посмотрела, и я не скучал) отправляться приходилось, вновь надевая личину судового карго.

Дабы обратный рейс не выходил пустым, вырученные за пленных соверены тратить приходилось на месте- в порту Перт, являвшемся одним из флагманов австралийского автопрома. Некогда он был весьма нехилый, но в последние годы переживавшего не лучшие времена: по грузовикам, к примеру, каждые пять лет сокращался выпуск вдвое. А это значит, что за этот же срок половина станков и оборудования переходила в разряд металлолома, либо близких к нему по цене изделий.

Аналогичный спад переживал весь западный мир, на Детройт вообще без слёз смотреть было нельзя. Не рухни СССР с соцлагерем, открыв свои рынки, и тем самым просубсидировав Запад, рухнул бы последний неизбежно. Но пока без особо чрезмерных субсидий собиралась линейка станков и оборудования для создания автогиганта в начале века, ничего общего с закупкой под ключ Авто ВАЗа не имеющая. В первую очередь предполагался моторный завод, ибо уже имелось от чего отталкиваться - "Дальдизель", в ту пору ещё именовавшийся "Арсеналом", существовал в Хабаровске с 1898 года. Стены и кадры наличествовали, оставалось расширяться и перевооружаться. Взяли за главный объект производства поминаемый уже всеядный дизелёк, который в конце века и японцы с удовольствием делали по лицензии МАN, первоначально хорошо себя зарекомендовавший на Вьетнамской войне, безотказно, но громко работая на амеровских армейских грузовиках М-35. Даже если с автозаводом задержка по каким-либо причинам произойдет, такой моторчик и на рыбацких шхунах послужит достойно.

Самым приятным являлось то, что казённый завод ни покупать, ни отжимать не требовалось: просто поменялась казна российская на казну цыгайнскую, и у нового владельца стало ни поворовать, ни побунтовать-побастовать. В счет французских репараций, орден выбрал царские долговые обязательства, а потом предложил российскому союзнику вместо ежегодных выплат по процентам рассчитаться с кредитами натурой. За заводы и фабрики, требовавшие коренной модернизации, предлагалась более чем достойная цена - порой себе в убыток, но грабить Родину дореволюционной приватизацией желания не имелось - богатеть имелись и другие возможности.