Призрак замка Аруэ (СИ)

Напряженное молчание укутало комнату. Веселый незамысловатый мотив доносившейся неведомо откуда мелодии казался теперь неуместным и даже навязчивым. Звучащий инструмент напоминал пастуший рожок. Под бодрые ритмы свистящей дудочки мы стояли друг напротив друга в лунном свете посреди таинственного круглого, как огромный расписной барабан, помещения. И настолько некомфортно я чувствовал себя лишь единожды за свои полвека жизни: когда просил руки у Бэлсирифь, дочери мага воды Исифона. Сказать, произнести, выдавить из себя те несколько пылких, отчаянных слов в ту минуту было, казалось, даже труднее, чем получать отказ. До нее я не питал подобного чувства ни к кому в целом свете и также знал, что никогда не полюблю ни одну другую девушку ни в Землях Трилистника, ни в Редкоборье — ни в одном из семи эльфийских королевств. И теперь все словно бы повторялось, но в точности наоборот. Как смотрел я тогда на ее исчезающий за высокими елями стройный воздушный стан, с такой же бесконечной печалью глядел на меня теперь этот странный представитель расы людей — в остроносых туфлях и лохматом парике, в нелепых укороченных штанах и слоях из жилеток и накидок, весь в рюшах и цветах, с крупными грубыми скулами и с пышным белым бантом под ровным, квадратной формы подбородком. И тут он вновь шагнул мне навстречу.

Я не испытывал ни страха, ни волнения — меня сковало другое, почти неведомое мне ранее чувство: я совершенно не знал, что мне делать или говорить. Хотелось скрыться в ночи, но мой наряд не был предназначен для широких шагов. Я подумал о том, чтобы оттолкнуть человека, но в крошечных ручках с тонкими пальцами, казалось, и вовсе не было никакой силы, а суровый взор на украшенном яркими кудряшками лице смотрелся бы весьма несуразно. Все, что я мог, — зажмуриться и надеяться вновь проснуться в своем сооруженном наспех шалаше под сенью векового бука, недалеко от границы с болотистыми холмистыми низинами Найр, пристанищем беззащитных пикси и фей.

А непонятная музыка все продолжала литься в мои непривычно короткие, округлые уши, по временам оседая в тяжелом, сдавленном дыхании стоящего напротив меня надушенного грузного мужчины в ослепительно-белом парике.

4

— Ты спишь, — произнес ночной гость как-то неожиданно серьезно, и я осмелился вновь разжать веки и посмотреть на него.

— Знаю, — незнакомый голос вновь поверг меня в недоумение. Все же я продолжал: — Но этот сон, он какой-то странный, не совсем обычный… — я придумывал слова и открывал рот. Но говорил не я. Говорила эта странная гигантская кукла, в чье тело меня — охотника, спящего там, на тенистой лесной поляне, закинули игры ума.

— Чем же он необычен? — поинтересовался мужчина, не сводя с меня глаз.

В предрассветном полумраке цвета искажались, словно пропущенные через мутные линзы. Я точно не видел, но мне почему-то казалось, что глаза его должны быть непременно зелеными: большие и круглые, почти на выкате, как у многих людей, которых мне довелось повстречать. Что-то в нем казалось мне, однако, крайне необычным: и вовсе не наряд, и даже не лицо.

Я вновь втянул носом неплотный, словно после дождя, ночной воздух. Сам не заметил, как начал гладить ладонью кожу на запястье и предплечье и вновь замолк, прислушиваясь к тянущейся откуда-то мелодии: теперь это были струнные вместе с духовыми, и такой чудесной гармонии я не слышал даже в исполнении лучших эльфийских бардов. И запах духов, показавшийся мне сначала резким и неприятным. Нет, это был не запах — точнее аромат скрученных вместе сотен диких трав, смешанных с изумительным благоуханием зрелых, налившихся соком ягод.

— Все здесь кажется таким…

— … реальным, — закончил мой собеседник, и я лишь в изумлении кивнул головой.

Кудри, подпрыгнув, пробежались по моим обнаженным плечам и ключице. Раздраженно проведя по макушке ладонью, я попытался откинуть их назад, но безуспешно — упругие мягкие завитки тотчас же вернулись на место.

А музыка все продолжала доноситься до моих ушей. Казалось, она льется откуда-то сверху незримым звенящим потоком. Не обращая внимание на непривычные телесные ощущения, я вознамерился разрешить терзавшую меня загадку.

— Откуда доносится эта мелодия? — спросил я, оглядываясь по сторонам.

— А, это… — человек, неловко усмехнулся, а затем ударил в ладони, да так резко, что я вздрогнул от неожиданности.

Вместе с шумным звуком хлопка музыка вдруг остановилась.

— Если хочешь, верну. — Уловив мое молчаливое согласие, он хлопнул вновь, но уже дважды, и звуки невидимыми волнами потекли сквозь нас, придавая и без того странной ситуации еще большей нелепости.

Решив исследовать свойства неизвестного источника мелодии, я повторил то же, что сделал до этого мой собеседник — хлопнул. Легкая покалывающая боль от резко встретившихся ладоней не сразу позволила мне понять, что наступила гробовая тишина. Склонив голову на бок, я пытливо посмотрел на человека в ожидании объяснений.

— Ты сама что думаешь? — спросил он, не сводя с меня пристального взгляда.