Читаем Призраки полностью

— Нет Факел, у нас не получится, нам к девяти уже на работе надо быть! — за себя и Косаря ответил Пират.

— Ну ладно, езжайте домой.

— Кастет, ты спрыгнуть то сможешь? — обратился он к раненому соратнику.

— Да как нибудь, раз уж залез!

— Ну и молоток! Ну что, десант! Приготовиться к прыжку! У окраины, где нибудь, неподалеку — Факел увидел вдалеке свет фонарей, Местечко оборудуйте, ну там, чтобы присесть у костра.

— Да разберемся — бросил Астерот и спрыгнул. За ним последовали Кастет и Штык.

— Ну как, Факел, мы тебя не подвели? — спросил Косарь.

— Нет, все нормально, даже овоща не замочили наглухо.

— А внутри там как было?

— Да как обычно, покоцали всех, гранату в погреб закинули и ушли. Но мусора, Упырь этот… бля, ну и шухер у нас теперь поднимется!

— Да, сколько там их было?

— Четверо.

— Заебись! А.С.А.В.[41] нах! Убей мента!

— Это точно! Особенно Упырю не повезло, его сначала слегка, еще в машине зацепило, а потом Штык набил картечью, да еще и Кастет сигнальник всадил! И нахрена он в рожок его засунул?

— Так под тебя шарит, он сам мне говорил — сказал Пират, — Предпоследней в каждом рожке у него была сигналка.

— Оригинально! Петрович бы оценил! Ну ладно, бывайте, Призраки! Sieg Heil!!! — Факел попрощался с соратниками по братски и выпрыгнул на платформу, с которой чуть не слетел по инерции.

— Классный у вас транспорт! — Катя подошла к Факелу.

— Попутка, блин! — ответил он.

— Ты не представляешь, как я за вас переживала! Почему у тебя телефон не отвечал?!! — она обняла его, отложив на лавку массивный пакет.

— Да мы аккумуляторы из труб вынули, чтоб запалить нас не могли — Факел крепко прижал ее к себе, — Я чувствовал там твою поддержку!

— Ну еще бы — улыбнулась она, — О, да ты как я погляжу, сильно порезался!

— А, да это не моя кровища, мы двух уродов ножами сработали — Факел с улыбкой глянул на окровавленный рукав, — Отстираю! Кать, пошли быстрее в лес, там соратники спрыгнули. Пока Кастет копыта не отбросил!

— Да, пойдем.

— На сопротивление наткнулись? — на ходу спросила она.

— Не, это свой постарался, неаккуратно из карабина сработал.

— Глубоко вошла?

— Не думаю, свинец мягкий, а Ромик парнишка жилистый.

— Он хоть руку то чувствует? Пальцы шевелятся?

— Да, все вроде нормально.

— Черт, я видела конечно еще и не то, но сама никогда не делала, да еще и без анестезии… Он пьет хотя бы?

— Еще как! А что?

— Да я тут литру водки захватила, пусть хоть напьется.

— А как мы в него литр зальем, он же ублюется сразу!

— Ну, сколько влезет, столько и зальем, а остальное за Победу сами выпьем!

Войдя в лес они сразу увидели вдалеке горящий костер.

— Ну вот, имею честь тебе представить основу карательного отряда «Призраки»!

— Sieg Heil! — она сделала бойцам отмашку. — Потом познакомимся, давайте к делу.

Она присела на бревно у костра и вынула из пакета литровую бутылку «Полтины» и коробку сока.

— Пей! — протянула она Кастету полный стакан.

— Это зачем? — дрожащим голосом спросил он.

— Пей говорю! Знаешь, как в войну операции делали? Два стакана спирта на рыло, и песни около тебя на баяне играют!

— Вот дерьмо… А где баян?

— Будет тебе баян! — Факел вытащил из кармана мобильник.

— Не, лучше уж вообще без баяна! Сам этот гром слушай! — завертел тот головой.

— В общем жируй, а вы — кидайте куртки свои на землю! Не стоймя же я его оперировать буду! — обратилась Катя к столпившимся рядом бойцам.

— Это не проблема! Сделаем!

Кастет выпивая стакан за стаканом удрученно поглядывал то на импровизированный операционный стол, то на скальпель с пинцетом, кипятящиеся в солдатской кружке, то на Катю, натягивающую на руки одноразовые перчатки.

— Ну все, хватит тянуть, раздевайся и ложись! Я постараюсь быстро!

— Щас, еще стакан махну и вперед…

Кастет раздевшись улегся на куртки соратников и стиснул зубами свернутую маску.

— Так, держите его, прижмите посильней к земле — Катя поставила колено на спину Кастета и направила на место ранения луч налобного фонаря. Факел и Астерот с силой прижали руки соратника к земле. Штык сел на ноги.

— Ну, держись, Кастет! — Катя быстро сделала два глубоких надреза. Пациент завыл, задрав к верху голову, но Факел рукой приткнул ее к подстеленной куртке.

— Тьфу, блядь! Не могу смотреть! — отвернулся Астерот.

— Вот она! — Катя пинцетом вытащила расплющенный снаряд из дрожащего плеча, Сейчас обработаем, потом зашьем, забинтуем, как новенький будешь! Не очень и сильно тебя зацепило, могло быть хуже, но кость задета…

— Еще бы его сильно шарахнуло, между нами метров тридцать пять было — сказал Штык.

— Нахер ты вообще картечью бил с такого расстояния, когда свой на линии? — спросил его Факел.

— Дык я выстрелы неправильно сосчитал, я думал, что сигналка полетит, а оказалась картечь. Да и автоматика, реакция на угрозу сработала, а дальше по привычке.

— Понятно, научил тебя Ромыч на свою голову!

— Все! Вставай, забинтуем тебя! — Катя закончила зашивать. Кастет с трудом поднялся.

— Бля! И почему мы не американская армия? Там морфий всем выдают на такой случай — тяжело выдохнув произнес он.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Колыбельная
Колыбельная

Это — Чак Паланик, какого вы не то что не знаете — но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины — просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или — СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи. Или когда племя так разрасталось, что уже не могло прокормиться на своей земле».Под колыбельную, которую пели изувеченным в битве и смертельно больным — всем, кому лучше было бы умереть. Тихо. Без боли. Без мучений…Это — «Колыбельная».

Чак Паланик

Контркультура
Белые шнурки
Белые шнурки

В этой книге будет много историй — смешных, страшных, нелепых и разных. Произошло это все в самом начале 2000-х годов, с разными людьми, с кем меня сталкивала судьба. Что-то из этого я слышал, что-то видел, в чем-то принимал участие лично. Написать могу наверное процентах так о тридцати от того что мог бы, но есть причины многое не доверять публичной печати, хотя время наступит и для этого материала.Для читателей мелочных и вредных поясню сразу, что во-первых нельзя ставить знак равенства между автором и лирическим героем. Когда я пишу именно про себя, я пишу от первого лица, все остальное может являться чем угодно. Во-вторых, я умышленно изменяю некоторые детали повествования, и могу очень вольно обходиться с героями моих сюжетов. Любое вмешательство в реализм повествования не случайно: если так написано то значит так надо. Лицам еще более мелочным, склонным лично меня обвинять в тех или иных злодеяниях, экстремизме и фашизме, напомню, что я всегда был маленьким, слабым и интеллигентным, и никак не хотел и не мог принять участие в описанных событиях

Василий Сергеевич Федорович

Контркультура
А. С. Тер-Оганян: Жизнь, Судьба и контемпорари-арт
А. С. Тер-Оганян: Жизнь, Судьба и контемпорари-арт

М., Издательство GIF, 1999.Так вот: если один раз взять, да и задуматься, то обнаруживаешь: Тер-Оганян А.С. и есть главный художник 1990-х годов, эпохи посмодернизма в СССР.Дальнейшее будет представлять, как все и всегда у автора этих строк, собрание разнородных и довольно-таки обрывочных сообщений, расположенных по алфавиту и таким или иным образом имеющих отношение к жизни и творчеству Тер-Оганяна А.С. Какие-то из них будут более-менее развернуты, какие-то — одни тезисы, а какие-то сообщения будут представлять из себя только названия — то, что следовало бы, вообще-то написать, да — в следующий раз. Хорошо или плохо так писать литературно-познавательные произведения, сказать трудно, но я по другому не умею. Пытался много раз — не выходит.http://www.guelman.ru/avdei

Мирослав Маратович Немиров

Биографии и Мемуары / Проза / Контркультура / Современная проза / Документальное