Читаем Призраки полностью

— Ну Факел, вы отморозки конечно. Такую нехилую операцию замутили, и без нас. Ты откуда мяса набрал? Сами то блин чудом выбрались! — вздохнул Штык, потирая шею.

— Какого такого мяса? Откуда чудом выбрались? Штык, ты чего такое городишь?

— Не, погоди, я не понял, а на площади фуфло это, ну с митингом? Это че, разве не вы?

— Не, Штык, ты че, больной совсем? С третьей полки рухнул? Средь бела дня ебошить скам из РПГ и устраивать перестрелку с ОМОНом? Мы не настолько психованные! — ответила ему Пантера, — Да и кого тогда по твоему менты взяли, раз мы перед тобой стоим?

— Да мало ли каких вы еще деятелей могли тут найти…

— Не, эт не наши ребята, эт фофудья была ебанутая. Вон Сталкер их видал, непонятно только, откуда здесь эти уебки взялись.

— А че, Сталкер с армии уже пришел? А че он не с нами? — оживился Кастет, — Простава с него!

— Во алкоголик! — ухмыльнулся Астерот, — Я ж тебе говроил, что мы с Пиратом сюда квасить ездили, когда он нарисовался, еще в бане парились. Последние мозги в больнице пропил?

— Да пошел ты Серег! Реально не помню.

— Ну не боись, на дежурстве сегодня твой Сталкер, сделаем дело — и лопай с ним сколько влезет, он бухать тоже большой любитель — сказала Пантера, с улыбкой вспоминая недавнего гостя.

— С шавками то как? Гладко прошло? — спросил Штык.

Факел и Пантера ничего ему не ответили, лишь сурово взглянули из-под бровей.

— Да ладно, понял, не понтуйтесь! — ответил он, уставившись в пол.

— Кать, а ехать то долго? — спросил Астерот.

— Ну, часа три с половиной, около того.

— Эх ебать… по такой то жарище!

— Не кисни, Астерот, через час большая часть пассажиров сольется, и рассядемся как короли.

* * *

Через час, после остановки в одном из райцентров, большая часть народу действительно сошла, и Призраки расселись по освободившимся лавкам. Всю остальную дорогу Факел спал, развалившись на скамейке и положив голову Пантере на колени. Лишь иногда сквозь сон до него доносились обрывки изобилующей матом речи Кастета, о чем-то спорившего с Астеротом. Наконец, когда Пантера его растолкала, он потянулся, и подхватив с пола рюкзак двинул вслед за остальными к выходу.

* * *

— Вот это деревенька! — выдал прилично забалдевший от пейзажа Астерот. — Покосившийся бревенчатый барак являлся на самом деле местным вокзалом. С высокой насыпи железной дороги были видны многочисленные бесхозные избы, о чем свидетельствовали проваленные крыши и разбитые окна. Ни одной асфальтовой дороги не было в помине. Единственное каменное строение — кирпичная водонапорная вышка, мрачной громадой господствовала над поселком.

— Эх красота! — восхищенно произнес Факел, До чего ж на зону то похоже!

— Тут по ночам еще и в тумане все что ниже насыпи! — согласилась Пантера, — Благодать, не хватает заброшенного завода иди военной базы.

— Да это ж дыра, вы че! Я не понял, вы хотите сказать, тут правые есть? — спросил Кастет.

— Больше и круче, чем ты думаешь, пошли — ответила ему Пантера, и спустилась с насыпи по деревянной лестнице.

* * *

— А вот и наши! — сказала Пантера кивнув на стоявший в тени деревьев ГАЗ-66.

— О! Вот это драндулет! Нам бы такой! — воодушевился Астерот, — У нас в армии такие же были! Зверь-машина!

— Считай что наш! — бросила Пантера, Не спать!!! — она с силой хлопнула по двери.

— Че шумишь, не на базаре, слышу я все — поднялся дремавший на сиденье рыжий парень, Слава Руси! Я Ганс, с вами всеми на месте познакомимся. Прыгайте в кунг, там не заперто.

— Шаман где? Че сам нас не встретил? — спросила Пантера.

— Дел по горло, мы же домину свою большую строим, он там алкотой местной командует.

— Понятно, ты сам давно в теме?

— С Шаманом три месяца, раньше сам по себе был.

— Ну ладно, потом поболтаем. Грузимся! — отдала приказ Пантера, и бойцы один за другим залезли в кунг.

* * *

Машину сильно раскачивало на ухабах и бойцы порой чуть не слетали со скамеек.

— Ганс мать твою! Ну ты не дрова везешь! — выругался Штык после очередного ухаба.

— Он тебя во-первых не слышит, во-вторых главное достоинство «шишиги» не комфортность, а проходимость — ответил ему Астерот, — Кать, тут ехать то далеко по этой рокаде?

— Да не, минут пять всего. Сейчас приедем.

Наконец мучения бойцов закончились. Грузовик остановился и они похватав рюкзаки поспрыгивали на землю. Перед ними предстала огромная стройплощадка, на которой капошились десятка два строителей.

— Вот это и будет наш дом! — улыбнувшись сказал вылезший из кабины Ганс.

— Нехилая конура получится! Из панелей что ли хотите? — спросил Факел.

— Какие нахрен панели, камень! Мы же строимся по типу замка, со спортзалом и тиром в подвале.

— От это нихрена себе! — удивился Астерот, — Круто! Типа мой дом — моя крепость…

— Ну а то! Все серьезно. Шаман мужик четкий! — ответила ему Пантера, — А вот и он сам! — указала она на идущего к ним мужика в серой камуфляжной футболке.

— Ну здарова, Призраки! Наслышан я уже о ваших подвигах. Вы вовремя объявились, времена нынче веселые. Если кто не знает меня зовут Шаман, пойдемте.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Колыбельная
Колыбельная

Это — Чак Паланик, какого вы не то что не знаете — но не можете даже вообразить. Вы полагаете, что ничего стильнее и болезненнее «Бойцовского клуба» написать невозможно?Тогда просто прочитайте «Колыбельную»!…СВСМ. Синдром внезапной смерти младенцев. Каждый год семь тысяч детишек грудного возраста умирают без всякой видимой причины — просто засыпают и больше не просыпаются… Синдром «смерти в колыбельке»?Или — СМЕРТЬ ПОД «КОЛЫБЕЛЬНУЮ»?Под колыбельную, которую, как говорят, «в некоторых древних культурах пели детям во время голода и засухи. Или когда племя так разрасталось, что уже не могло прокормиться на своей земле».Под колыбельную, которую пели изувеченным в битве и смертельно больным — всем, кому лучше было бы умереть. Тихо. Без боли. Без мучений…Это — «Колыбельная».

Чак Паланик

Контркультура
Белые шнурки
Белые шнурки

В этой книге будет много историй — смешных, страшных, нелепых и разных. Произошло это все в самом начале 2000-х годов, с разными людьми, с кем меня сталкивала судьба. Что-то из этого я слышал, что-то видел, в чем-то принимал участие лично. Написать могу наверное процентах так о тридцати от того что мог бы, но есть причины многое не доверять публичной печати, хотя время наступит и для этого материала.Для читателей мелочных и вредных поясню сразу, что во-первых нельзя ставить знак равенства между автором и лирическим героем. Когда я пишу именно про себя, я пишу от первого лица, все остальное может являться чем угодно. Во-вторых, я умышленно изменяю некоторые детали повествования, и могу очень вольно обходиться с героями моих сюжетов. Любое вмешательство в реализм повествования не случайно: если так написано то значит так надо. Лицам еще более мелочным, склонным лично меня обвинять в тех или иных злодеяниях, экстремизме и фашизме, напомню, что я всегда был маленьким, слабым и интеллигентным, и никак не хотел и не мог принять участие в описанных событиях

Василий Сергеевич Федорович

Контркультура