Призраки

Во время этого диалога с террасы спустился Гастоне. Стоя у окошечка, он все видел и слышал.

Гастоне. Именно так. Полиция — и вашему романчику крышка.

Альфредо и Мария оборачиваются и смотрят на Гастоне. Альфредо узнал его, и видно, что ему эта встреча неприятна. Мария, наоборот, не понимает и даже не может себе представить, кто этот человек. Между тем Гастоне спускается по лестнице и входит в комнату. Молча приближается к ним.

Альфредо(решительно). Смотри не вздумай ее оскорбить, не то я разделаюсь с тобой по-свойски.

Гастоне. Оставь угрозы, Альфре. Подумаем лучше о серьезных вещах. Я и без того один бог знает как изнервничался… У меня голова просто раскалывается, такого не изобразишь на самой лучшей рекламе средств от головной боли… Это от усталости… Ох, ну и почка выпала мне… Век не забуду… И все из-за тебя. Ведь само собой понятно, что мне пришлось, целую неделю провести на даче у твоей жены. Не мог же я оставить ее там совсем одну! А дача полна всякой нечисти: сверчки, мухи, комары… И это с моими нервами… Сегодня ночью приподымаю простыню — а там вот такая ящерица… Я закрыл окна и двери и хотел убить ее. Ударил по ней веником и думаю: все в порядке… Как бы не так! Туда… сюда… Ящерицы как не бывало. Одного не могу понять: ведь окна и двери были закрыты. Перевернул всю комнату — пусто! Больше я не сомкнул глаз, все мерещилось… У меня и сейчас такое ощущение, будто она по мне ползает.

Альфредо. Скажи-ка лучше, как тебе удалось проникнуть сюда?

Гастоне. Разве эта лестница не ведет на верхнюю террасу?

Альфредо. Ну да.

Гастоне. А с террасы, если перелезть через низенькую балюстраду и пройти по арке, соединяющей этот дворец с соседним домом, разве нельзя попасть прямо в комнату на пятом этаже, которую ты нарочно сиял, чтобы легче видеться с твоей подружкой?

Альфредо. Кто тебе об этом сказал?

Гастоне. Твоя жена.

Альфредо. Армида?

Гастоне. Армида.

Альфредо. А откуда она узнала?

Гастоне. Ты что же, считаешь, что если моя сестра отмалчивается или даже соглашается с тобой, что бы ты ей ни вкручивал, что если она тиха и покорна, значит, дело в шляпе?.. Ты сплавил ее на дачу в Торре дель Греко, уговорив, что детям необходимы морские купания. Но купальный сезон кончился еще в сентябре, а сейчас октябрь… Она поехала и сидит там до сих пор… Ты думаешь, что у тебя все идет как по маслу? Ошибаешься. Армида не смирилась и страдает куда сильнее, чем мы можем с тобой вообразить. Она наняла полицейского агента, который ходит за тобой по пятам и которому известен каждый твой шаг, каждый твой вздох. Альфре, у нее есть подробный план этого дворца и квартиры, где ты сиял комнату. Если она до сих пор не накрыла тебя, ты должен быть благодарен только мне. Я уговорил ее не затевать скандала и не обострять отношений. Ведь, ко всему прочему, бедняжка не теряет надежды, что ты к ней вернешься. Несчастная… На кого она стала похожа… Ее просто не узнать… А дети? Глядя на мать, и они иссохли… Живут в деревенском доме, удобств никаких. За каким-нибудь ведром воды им приходится тащиться на противоположный конец деревни… Вот позавчера ночью: обмороки, нервные припадки, она даже хотела отравиться… Если бы ты только знал, каково мне было па все это смотреть… Она вдруг хлопнулась на пол и расшибла себе лоб. Дети ревут. Пришлось вести ее в аптеку, чтобы остановили кровь… Не буду тебе рассказывать о всех передрягах, которые пришлось нам претерпеть, пока мы не разыскали какую-то паршивую аптеку. Ты знаешь, что по отношению к тебе я всегда был любящим шурином. Пожалуй, даже слишком… Вспомни, как частенько мы развлекались вместе. Ведь и я женат, и у меня есть свои слабости, но такого я понять не могу!

Альфредо. Ты-то, я знаю, совсем другой человек. Но сестра твоя — ты меня извини — невозможная женщина. Мы больше не можем жить вместе, Гасто, не можем. Уж не говоря о том, что за пятнадцать лет супружеской жизни она просто измучила меня своей ревностью…

Гастоне. Ну послушаем, что ты еще скажешь?