Призраки

– Кстати, а что вы имели в виду под «частичным разрывом тканей левого полушария мозга»?

Видеокамера так и снимает тело, запись идет поверх смерти мистера Уиттиера, голос Сестры Виджиланте говорит:

– Это значит, что мозг вытекает.

Розовое колесо выскальзывает из рук Герцога, и пальцы вроде бы расслабляются. Трупное окоченение проходит, говорит миссис Кларк, когда тело начинает разлагаться.

К тому времени подошел и Агент Краснобай. Выглядит он непривычно – без камеры, когда видны оба глаза. Преподобный Безбожник стоит над телом. Мать-Природа, с ее вечным запахом пачулей. Хваткий Сват – его челюсть ходит туда-сюда, пережевывая табак, смешанный со слюной, – наклоняется, чтобы рассмотреть получше.

Хваткий Сват говорит:

– Разлагаться?

И миссис Кларк кивает, поджав свои силиконовые губы. Когда организм умирает, говорит она, он перестает вырабатывать аденозинтрифосфат, из-за чего нарушается взаимодействие между актиновыми и миозиновыми волокнами… Она говорит:

– Вы все равно не поймете.

– Вот беда, – говорит Повар Убийца. – Будь он чуть посвежее, у нас был бы роскошный завтрак.

Мать-Природа говорит:

– Ну у тебя и шуточки.

И Повар говорит:

– Вообще-то я не шутил.

Сидя на корточках рядом с телом, Хваткий Сват с вытаращенными глазами лезет в задний карман брюк.

Мать-Природа потирает ладони, зевает и говорит:

– Как тебе удается проснуться?

Хваткий Сват широко открывает рот, показывает на коричневое месиво внутри и говорит:

– Жвачка… – Он достает из кармана бумажник, вынимает оттуда несколько бумажных купюр и убирает бумажник обратно в карман. – Поцелуй меня, и тоже взбодришься.

И Мать-Природа качает головой:

– Нет, спасибо.

– Девочка, – говорит Хваткий Сват, смачно сплюнув на синий ковер коричневой слюной, – тебе надо быть чуточку посексуальней, иначе тебя не захочет играть ни одна актриса. Из тех, которые звезды первой величины…

И Святой Без-Кишок уводит ее прочь.

Сестра Виджиланте выключает камеру и возвращает ее Агенту Краснобаю.

Ни к кому конкретно не общаясь, или же обращаясь ко всем, миссис Кларк говорит:

– Вы кого-нибудь подозреваете?

И агент Краснобай говорит:

– Вас.

Миссис Кларк. Она проснулась посреди ночи. Пошла к Герцогу. Он был один, упражнялся на тренажере. Работал над прессом. Она проломила ему череп. Вот и вся официальная версия.

– А вы никогда не задумывались, – говорит миссис Кларк, – что вы станете делать, когда продадите свою прежнюю жизнь?

И Хваткий Сват говорит, слизнув с губ слюну:

– В каком смысле? – и просовывает большие пальцы под лямки комбинезона.

– Когда вы продадите эту историю, – говорит миссис Кларк, – что вы станете делать? Искать новых злодеев? – Она говорит: – Так и будете до конца жизни искать кого-то, на кого можно свалить всю вину?

И Агент Краснобай улыбается и говорит:

– Расслабьтесь. Винить кого-то из нас– в этом нет никакого резона. Есть жертвы. – Он тычет пальцем себе в грудь. – И есть негодяи, – говорит он, указывая на нее. – И не надо нам никаких полутонов, чтобы не сбивать зрителей с толку.

И миссис Кларк говорит:

– Я не убивала этого человека.

И Агент пожимает плечами. Вешает камеру на плечо и говорит:

– Сейчас вам явно не помешало бы немного зрительского сочувствия, но просто так вы его не добьетесь. Придется как следует потрудиться. – Направляя подсветку камеры на миссис Кларк, Агент Краснобай говорит: – Расскажите нам что-нибудь. Расскажите нам что-то действительно проникновенное, чтобы зрителям стало вас жалко, хотя бы чуть-чуть…

Ящик с кошмарами Рассказ миссис Кларк

За день до того, как исчезнуть, Кассандра остригла себе ресницы.

Проще, чем сделать уроки: Кассандра Кларк вынимает из сумочки маленькие маникюрные ножницы, встает перед большим зеркалом в ванной и смотрит на свое отражение. Глаза полузакрыты, рот слегка приоткрыт, как это бывает, когда красишь ресницы тушью. Опершись свободной рукой о раковину, Кассандра срезает себе ресницы. Они падают в раковину, длинные, черные, ресничка к ресничке, исчезают в сливном отверстии, и она даже не смотрит на мать, на ее отражение у себя за спиной.

В ту ночь миссис Кларк слышит, как дочь поднимается еще затемно. В глухой час, когда на улицах нет машин, она спускается голая вниз, в гостиную. Не зажигая света. Скрип пружин в старом диване. Тихий скрежет и – чирк – зажигалки. Потом – вздох. И запах сигаретного дыма.

Восходит солнце, Кассандра так и сидит, голая, на диване. Занавески раздвинуты, под окном проезжают машины. В комнате холодно. Она сидит, поджав ноги и обнимая себя за плечи. В одной руке – сигарета, догоревшая до фильтра. На диванной подушке – упавший пепел. Она не спит: смотрит в пустой экран телевизора. Может быть, на свое отражение, на голую девушку в черном стекле. Волосы все в колтунах, потому что она не причесывалась. Помада двухдневной давности размазана по щекам. Тени очерчивают морщинки вокруг глаз. Зеленые глаза без ресниц кажутся тусклыми и какими-то ненастоящими, потому что она не моргает.

Ее мать говорит:

– Тебе что-то приснилось?