Призраки белых ночей

– А никого из вас не удивили мои слова, что обычный врач-психиатр, не всемирно известное светило, который с трудом оплачивает аренду одного-единственного кабинетика, внезапно устроил дочку-наркоманку в дорогую клинику и платит за ее лечение уже битых два месяца?

Саша нахмурилась, понимая, что это действительно странно. Он живет в той самой маленькой квартире, где и жил пять с половиной лет назад, едва ли так уж много зарабатывает. Тем более Антон всегда любил дорогие шмотки и ужины в ресторанах, на это не хватало преподавательской зарплаты, приходилось брать клиентов. Из того, что Саша уже видела, можно было сделать вывод, что он и сейчас не отказался от своих привычек.

– Хочешь сказать, он эти деньги украл? – выдохнула Лиля.

– Я понятия не имею, где он их взял, – развел руками Ваня. – Но он ничего не продавал, в лотерею не выигрывал, на его счете пусто, как в кармане доброго монаха. Думаю, если поинтересоваться, где он взял деньги, он может вспомнить много интересного. А уж если нашим любимым следователем припугнуть…

Войтех задумчиво нахмурился, поигрывая деревянной палочкой в пальцах.

– Это, конечно, может выбить у него почву из-под ног, но я не уверен, что его возможные финансовые художества с этим связаны. Нужно что-то более… убедительное.

– С удовольствием выслушаю твои предложения, – язвительно заметил Ваня.

Войтех огляделся по сторонам, словно хотел найти что-то в обстановке Сашиной кухни, а затем наткнулся взглядом на листок с фотороботом, который лежал на подоконнике среди многочисленного Сашиного барахла: пепельницы, чашек из-под кофе, книг, планшетов.

– Дай мне его, пожалуйста.

Лиля, сидевшая ближе всех к подоконнику, взяла сложенный вдвое лист и молча протянула Войтеху. Тот чуть поморщился, разглядывая вытянутое, искаженное лицо. Если ни Саша, ни Лариса так ничего и не увидели в нем, то он и подавно не разглядит. Интересно, как мог Антон его узнать? Уже предполагал кого-то? Или ему существо явилось более четким?

Войтех непроизвольно выпрямился, подумав об этом, и посмотрел на Ваню.

– А это изображение никак нельзя обработать? Чтобы оно стало больше похоже на обычного человека? Может быть, пропустить через какие-то фильтры или сделать… обратное размытие? Не знаю, как все это правильно называется.

– А я почем знаю? – возмутился Ваня. – Я хакер, а не графический дизайнер. Если и те, и другие работают за компьютером, это еще не значит, что мы умеем делать одно и то же.

– Но у тебя же куча друзей в Сети, так? Есть кого попросить?

Ваня тут же успокоился и хитро прищурился.

– Возможно. Но точнее я отвечу, когда мы закажем пиццу. Хорошую, мясную. И, Айболит, что там с обещанным чаем?

Глава 10

10 июля 2014 года, 15.50

Ленинградская область

Клиника находилась недалеко, всего в пятнадцати километрах от КАДа, но стоило свернуть с шоссе на дорогу, ведущую к ней, как начинало казаться, что цивилизация осталась где-то в другом мире. Дорога становилась по-настоящему узкой, на ней без проблем могли разъехаться только легковушки, и то приходилось выезжать на обочину правыми колесами. Деревья, между которыми дорога когда-то была прорублена, поднимались высоко вверх, нависали широкими кронами над асфальтом и создавали иллюзию тоннеля. Хотя на самом деле их ветки почти не соприкасались.

Всего через пять минут деревья расступались в стороны, а машину приходилось останавливать перед огромными коваными воротами, через которые просматривалась ухоженная территория. Она могла бы принадлежать дорогому санаторию, но двухметровый забор с колючей проволокой поверху намекал на то, что люди «отдыхают» тут не всегда по своей воле.

Антон не остепенился и не завел семью и ребенка в последние пять лет, как решила Саша. Ребенок у него был уже давно, в том числе и тогда, когда он преподавал в университете. Просто с матерью своей дочери Антон давно не жил. И до недавних пор считал, что если он дает деньги и приезжает поздравить и вручить подарок два раза в год – на день рождения и на Новый год – то полностью выполняет отцовский долг.

Но однажды мать его дочери позвонила ему в истерике и сообщила, что девочка, которой еще не исполнилось и семнадцати, угодила в больницу с передозировкой. Для Антона дочь и наркотики до того момента существовали в разных мирах. Он искренне считал, что ребенок ест только конфеты.

В тот день, когда Антон навестил дочь в больнице, что-то в нем изменилось. Он вдруг понял, что последние два года не находил времени приехать и поздравить Вику лично, просто переводил ее матери дополнительные деньги и просил купить подарок «от него», не зная точно, что именно ей нужно.

А за два года она изменилась, повзрослела. Из ребенка превратилась в девушку. Еще, конечно, совсем юную, но уже по-своему женственную. Она заметно похудела с тех пор, как он видел ее в последний раз, лицо заострилось, детские черты растворились под посеревшей кожей и залегшими под глазами тенями.