Призраки белых ночей

Обычно во время расследований он носил с собой оружие, чтобы в случае экстренной ситуации суметь защитить себя и других. Однако в этот раз он предпочел оставить пистолет в Сашиной машине. Когда дело касалось иллюзий и никто из них не мог быть уверен в собственном разуме, иметь при себе огнестрельное оружие было опасно. Но без него Войтех чувствовал себя неуютно.

Антон захлопнул за ними дверь и прошел в комнату. Он предпочел бы кухню, в горле пересохло, и страшно хотелось пить, но Саша уже направилась в комнату, не спрашивая его мнения.

На этот раз садиться на диван она не стала, прошла к подоконнику, который весь был усыпан воздушными хлопьями тополиного пуха, налетевшими через открытую форточку. Ей было неуютно, противно от самой себя, потому что давить на людей, чтобы вытащить из них правду, было неправильно и некрасиво даже без гипноза, но в данном случае, конечно, необходимо.

– Давай не будем ходить вокруг да около, и я сразу спрошу: ты ведь знаешь, кто за нами охотится, так? – Она повернулась к Антону, следя за реакцией. Не стоит давать ему время выкрутиться, если только он заранее все не продумал.

Антон тоже не стал садиться, лишь бросил короткий взгляд на Войтеха, оставшегося подпирать спиной дверь комнаты, и подошел к столу, на котором лежали какие-то бумаги.

Антон мог согласиться. Просто подтвердить ее слова кивком, но что-то в нем протестовало против этого. Кто она такая, чтобы устраивать ему допрос? Кто она такая, чтобы лезть не в свое дело с таким рвением? Вчера утром ему показалось, что Саша повзрослела, но сейчас он понимал, что некоторые черты остались в ней неизменными.

О том, что это очень даже ее дело, потому что убить пытаются и ее тоже – и этого Антон не понимал, ведь Саша и другие были здесь совершенно ни при чем, – он старался не думать.

– Я не понимаю, о чем ты.

Горло все же следовало промочить, но в гостиной был разве что бар с початыми бутылками алкоголя. Для виски или коньяка слишком жарко, да и пить от них захочется только сильнее, но, кажется, там стояла и бутылка вина.

Конечно, теплое красное вино тоже было сомнительным удовольствием, но, по крайней мере, после трех глотков горло перестало саднить. Да и это дало ему повод ни на кого не смотреть.

Предлагать выпить своим гостям он, конечно же, не стал.

– Послушайте, Антон, – вступил в разговор Войтех. – Оно ведь вам тоже угрожает. И рано или поздно доберется до вас. Как рано или поздно оно доберется до Саши. Трое уже погибли. Могут погибнуть еще пятеро, включая вас. Зачем вы отпираетесь? Мы ведь хотим помочь вам.

– Кишка у него тонка добраться до меня, – огрызнулся Антон, даже зная, что это неправда.

– Значит, ты действительно знаешь, кто это, – выдохнула Саша.

До этого момента в глубине души Саша все еще надеялась, что они ошиблись. Ошиблись, и Антон тоже не понимает, в чем дело, иначе помог бы. Не мог он бросить свою группу на произвол судьбы, не протянуть им руку, когда их жизням угрожала опасность, когда трое из семерых уже погибли. Весь ее опыт твердил, что Антон мог еще и не такое, но, наверное, в ней это было непоколебимо: верить в людей. Даже если они раз за разом предают.

– Просто скажи нам, кто, – она шагнула к Антону ближе, не спуская с него глаз. Антон не смотрел на нее, и потому хотелось выбить из его рук бокал, заставить обратить на себя внимание. – Я не прошу у тебя помощи, мы сами разберемся. Просто назови имя.

Антон так и не повернулся к ней. Налил вторую порцию вина, но пить не стал, просто смотрел на темно-красную жидкость, чуть-чуть качая бокал из стороны в сторону.

– Это как-то связано с вашей дочерью? – предположил Войтех наугад, надеясь как-то подтолкнуть Антона к сотрудничеству. Он не знал, как все это может быть связано, но, кроме дочери, у них не было никаких зацепок. – Или с деньгами, которые вы тратите на ее лечение?

На этот раз Антон вздрогнул, но не столько от испуга, сколько от внезапно вспыхнувшей злости. Он повернулся к Войтеху и пристально посмотрел на него. Сейчас бы проучить его каким-нибудь внушением… Но Сашин друг оказался подготовлен. Он не смотрел Антону в глаза, предпочитая фокусировать взгляд ниже, на подбородке.

– Кем вы себя возомнили, пинкертоны хреновы? Не лезьте в мою частную жизнь!

Значит, Ваня был прав, предположив, что это как-то связано.

– Твоя частная жизнь каким-то образом пересеклась с нашей, и наши пострадали больше, – заявила Саша. – Поверь, я была бы счастлива, если бы никогда с тобой не познакомилась. Как наверняка и все остальные ребята. Витя, Гриша и Слава – так точно! Но если ты нам сейчас не скажешь, что происходит, у нас есть возможность попросить полицию выяснить источник твоих внезапных доходов…