Призраки бизонов. Американские писатели о Дальнем Западе

— Вот Полярная звезда, — объявил он с довольным видом, показывая в небо большим пальцем ноги. — Если заблудишься, надо ее искать.

Мы все посмотрели на небо.

— Как вы думаете, каково было Колумбу, когда его компас перестал указывать на север? — спросил Тип.

Отто тряхнул вихрами:

— Отец говорит, раньше была еще одна Полярная звезда, и может, вот эта тоже когда-нибудь исчезнет. Интересно, как будет с нами на земле, если с Полярной звездой что случится?

Артур фыркнул:

— Будь спокоен, Отт. В наше время ничего такого не случится, можешь не бояться. Глядите-ка, вон Млечный Путь. А на нем бог его знает сколько праведных индейских душ.

Запрокинув головы, мы глядели на темную крышу мира, и каждый думал о своем. Журчание воды стало слышней. Мы не раз замечали: по ночам в речных звуках появлялось что-то мятежное, ропщущее, совсем непохожее на ее радостное дневное бормотание, как будто наша река ночью становилась глубже, стремительней. Так чередовались два этих облика: один — доброжелательный, лучезарный, другой — безутешный, несущий бездонную печаль.

— Надо же, звезды словно какие диаграммы вычерчивают на небе, — заметил Отто. — Можно почти любое геометрическое построение по ним сделать. Глянул — и будто это все что-то значит. А вдруг верно говорят, что любую судьбу можно прочитать по звездам?

— Так думают в Старом Сьете, — подтвердил Фриц.

Однако Артур только рассмеялся.

— Ну это, Фрици, если ты про Наполеона. Говорят, как только он начал проигрывать сражения, его звезда закатилась. Вряд ли звезды станут предсказывать судьбу всякому жителю Сэндтауна.

Мы начали выяснять, до сколькй кто успел сосчитать, прежде чем вечерняя звезда скатилась вниз за кукурузные поля, и вдруг кто-то воскликнул:

— Смотрите, какая луна, огромная, будто колесо!

Мы все вскочили, чтобы глянуть на луну, а она выплывала позади над обрывистым берегом. Ее, как галеон на всех парусах, несло вверх — огромное, первобытное существо, пунцовое, словно разгневанное языческое божество.

— Когда всходила такая вот красная лука, ацтек; приносили в жертву пленных на вершине своего хрома, — сказал Перси.

— Расскажи-ка, Перси! Это ведь из «Золотых времен», да? А ты, Артур, веришь этой легенде? Артур ответил, на этот раз без улыбки: — Такое вполне возможно. Луну ацтеки считали божеством. Когда отец был в Мехико, он видел камень, на котором ацтеки приносили в жертву пленных.

Мы снова улеглись вокруг костра, и тут возник новый вопрос: кто жил раньше, строители курганов[9] или ацтеки? Как только мы заговаривали про строителей курганов, остановиться уже было невозможно, вот и теперь мы наперебой высказывали разные предположения, и тут внезапно послышался громкий всплеск.

— Должно быть, крупная зубатка играет, — сказал Фриц. — Бывает, они из воды выпрыгивают, насекомых на лету ловят. Глядите-ка, какая лунная дорожка!

По воде протянулась длинная серебристая полоса, и там, где течение разбивалось о толстое бревно, полоса рассыпалась яркими искрами.

— А вдруг на дне этой старой реки зарыто золото? — спросил Фриц. Он лежал у самого костра, опершись подбородком на руку, задрав пятки кверху, точь-в-точь маленький загорелый индеец. Старший брат расхохотался. Однако Артур и не думал смеяться над вопросом Фрица.

— Испанцы считали, что где-то здесь есть золото. В здешних городах якобы золота видимо-невидимо, вот Коронадо с войском и явился сюда. Тут когда-то много испанцев было.

Перси насторожился:

— Это когда — еще до мормонов?

Все расхохотались.

— Задолго, Перси. Еще даже до отцов-пилигримов. Может, испанцы как раз у нашей реки проходили. Они всегда ходили вдоль рек.

— Интересно все-таки, откуда течет эта река? — задумчиво спросил Тип.

На этот уже не в первый раз и с любопытством задаваемый вопрос карта не давала вразумительного ответа. На карте маленькая черная змейка терялась где-то на западе Канзаса, но, поскольку реки обычно берут начало с гор, справедливо было бы предположить, что наша стекает со Скалистых. Мы знали, что впадает она в Миссури, и братья Гасслеры уверяли, что если ио время разлива сесть на какое-нибудь судно в Сэндтауне и плыть, никуда не сворачивая, то попадешь в Новый Орлеан. Тут они снова принялись за старое:

— Было б у нас, ребята, мужества побольше, в два счета оказались бы в Канзас-Сити или Сент-Джо.

После этого все начали говорить о том, кому где хочется побывать. Гасслеры хотели увидеть скотобойни в Канзас-Сити, а Перси — поехать в Чикаго и заглянуть там в большой магазин. Артур охотно участвовал в разговоре, однако о своих желаниях помалкивал.

— Теперь твоя очередь, Тип.

Тип перевалился на бок, оперся на локоть, поворошил сучья в костре, и огонь озарил смущенные глаза на забавной, отчего-то напрягшейся физиономии.

— А я хочу поехать далеко, отсюда не видать. Про это место мой дядька Билл рассказывал.

Билл, дядька Типа, немало бродил по свету, одержимый золотой лихорадкой; его занесло в Сэндтаун лишь после того, как он сломал себе руку, однако рука зажила, и Билла понесло дальше.

— А где это?