Призраки Бреслау

Погасив сигарету, полицейский направился вдоль столиков к бару. Манцке был тут — принимал у бармена высокие кружки с пивом. При виде Мока молодой кельнер кинулся на кухню. Мок был быстрее. О створки двери Манцке приложился всем телом — хорошо еще, что ресторанные двери при малейшем толчке распахиваются как бы сами по себе, — ввалился в проход, ведущий в кухню, но дальше не побежал, остановился у столика, за которым сидел лысый кельнер и считал свои чаевые. Бросив выразительный взгляд на лысого, Манцке приосанился и извинился перед клиентом за задержку — бутылка джина будет доставлена сию секундочку.

Мок, не говоря ни слова, вернулся в зал ресторана и отправился в туалет. В кабинке он оторвал кусок туалетной бумаги и написал: «Лысый толстый кельнер». Расплачиваясь по счету, Мок сунул Манцке солидные чаевые и записку, показав глазами на Смолора, сидевшего у стойки бара. Юный кельнер двинулся к бару, Мок — к выходу.

«Надо бы пригласить парня на работу в полицию, — подумал криминальассистент, — отличный получится секретный агент. Как он ловко показал мне посредника между кучерами и дамами…»

Бреслау, четверг, 4 сентября 1919 года, восемь вечера

Кельнер Хельмут Колиш закончил работу в восемь вечера, как всегда усталый и злой. Пройдя через кухню, Колиш поднялся наверх по внутренней лестнице, ведущей в кладовые. Пятно от пива на сорочке настроения не улучшало. Сейчас он отправится домой в свою заплесневелую однокомнатную квартирку на Фляйшерштрассе, по соседству с лавкой колониальных товаров и типографией. Домочадцы ждут его — чахоточная жена Луиза, дочь Лизбет (на сносях в восемнадцать лет), ее безработный муж Йозеф, коммунистический агитатор, известный каждому полицейскому. Жена разольет по тарелкам суп — питательное блюдо, если варить его не на воде, заправляя исключительно картошкой и капустой. Все будут хлебать баланду, косясь на его карман — сколько сегодня дали на чай?

Колиш прошел в служебное помещение, разделся до исподнего, тщательно сложил фрак и брюки, повесил на вешалку, скомкал и запихал в портфель испачканную сорочку, распахнул дверцу шкафа — и остолбенел. Взору его предстал один из сегодняшних клиентов.

Первый удар пришелся в челюсть. Колиш отлетел к пустым ящикам. Напрягать мышцы спины и смягчать удар оказалось ни к чему — кто-то подхватил кельнера сзади под мышки и сжал двойным нельсоном, да так, что головы не поднять. Из шкафа выбрался рыжеволосый клиент, вытирая носовым платком раскрасневшееся веснушчатое лицо.

Колиш задергался всем телом, пытаясь вырваться. Не тут-то было. Невидимый противник только усилил зажим, и некоторое время Колиш созерцал собственные заштопанные носки. Тогда кельнер вспомнил, что из двойного нельсона можно выскользнуть, если резко упасть на колени, одновременно поднимая руки вверх. Получилось. Но тут сзади ему нанесли второй удар, ящиком по голове. По лысине потекла кровь. Пришла боль. Все вокруг потемнело. Верхняя часть туловища вдруг оказалась плотно втиснутой в ящик без дна — рукой не пошевелить.

Стоя на коленях перед рыжеволосым, Колиш попробовал упасть на бок и отползти в сторону. Но тот, кто был сзади, схватил кельнера за уши.

— Спокойно, Колиш, — услышал он голос за спиной, — мы тебе ничего не сделаем, только ответь на вопросы.

Тут Колиш закричал и сразу же об этом пожалел. Носок ботинка рыжеволосого угодил прямо в зубы и раздробил нижний резец. Кровь со слюной закапала на пол. Кельнер покачнулся. В ушах шумело. Кто-то обвязал ему голову его же сорочкой, от которой сильно пахло пивом.

— Ты мне тут покричи еще…

— Больше не буду, — прохрипел Колиш.

— Обещаешь?

— Да.

— Скажи «обещаю».

— Обещаю.

— Откуда ты доставляешь мужских шлюх богатым дамам?

— Каких шлюх?

— Мужиков. Ряженых. Один за кучера, второй за матроса, третий за рабочего…

— Не понимаю, о чем вы…

Следующий удар оказался очень болезненным. Какой-то предмет чуть ли не со скрежетом проехался кельнеру по скуле. Затем ему наступили на живот. Красная жижа закапала изо рта и носа кельнера, испачкала сорочку, обмотанную вокруг головы.

— Это был кастет. Еще врезать или ты заговоришь?

— Баронесса заказывает мужиков…

Лицо Колишу тщательно вытерли сорочкой. Опухоль на скуле заслонила все поле зрения слева. Зато правым глазом кельнер увидел, как рыжеволосый с отвращением отбрасывает перемазанную сорочку в сторону.

Чирканье спички и запах табачного дыма.

— Фамилия баронессы?

— Не знаю. — Колиш посмотрел на рыжеволосого и завизжал: — Не бей меня, гад! Я скажу о ней все, что знаю!

Рыжеволосый надвинул кастет на пальцы и бросил вопросительный взгляд поверх трясущегося тела Колиша в ту сторону, откуда пахло сигаретным дымом. Ответ он, видимо, получил, кастет с руки снял. Колиш облегченно вздохнул.

— Ну так что там насчет баронессы? — раздался голос стоящего за спиной.

— К ней все так обращаются, называют баронессой…

— Кто все?

— Подружки.

— Как зовут баронессу?