Призраки Черного леса

— Э, баро, плохой ты едок, — усмехнулся Зарко. — Бери пример с меня — я впрок ем.

Я лишь улыбнулся. Кажется, все входит на круги своя — вместо рассудительного и мудрого потомка сказочных эльфов я снова вижу балагура и пустобреха, каким Зарко бывает, если нет опасности. Теперь бы, для полноты картины, Томасу следовало вспомнить о бедах, которые давным-давно принес ему конокрад. И верно, как только насытились, конюх начал задавать вопросы:

— А мерин ваш куда делся?

— Э, где тот мерин! — благодушно отмахнулся цыган. — Оставили мы его, он и помер.

— Жалко, — вздохнул Томас. — Хороший был мерин, смирный. Ну, гнедая твоя воз вытянет.

— Как гнедая? — встрепенулся цыган. — Я думал, ты нам своего мерина одолжишь.

— Еще чего! — фыркнул Томас. — Кто это в здравом уме цыгану коня доверит?

— Старый, нельзя кобылу в кибитку впрягать, — заволновался Зарко. — Что с твоим мерином станет, убудет, что ли?

— Это почему кобылу нельзя впрягать? — вздернул подбородок старый конюх. — Добро, если бы она жеребилась скоро, а то ведь не раньше, чем через год!

— Э, да что с тобой говорить, — расстроился цыган. Повернувшись ко мне, искательно заглянул в глаза: — Господин Артакс, хоть вы скажите.

Я тоже не понимал, почему гнедую кобылу нельзя запрячь в кибитку. Подозревал, что цыгану ее просто-напросто жаль. Представив, как кто-нибудь предложит запрячь Гневко, скривился — я такого сам запрягу и поеду!

— Ну, пойдем, Томас, поговорим, — кивнул я в сторону овражка и пошел вперед.

Спускаясь, слегка обернулся — не нужна ли помощь старику, но тот ловко управлялся с костылем.

— Господин Артакс, правду я говорю — не надо Кургузого цыгану давать, угонит, — начал Томас, но я его перебил:

— Давать или не давать, я сам решу. Ты мне другое скажи. И все скажи, без утайки.

Томас опустил голову, но не стал упираться или увиливать, как это сделал бы Зарко на его месте.

— Поклялся я, — глухо сказал старик. — Фрау Йорген поклялся, на святом кресте, что ни одна живая душа о том не узнает.

— Клятва… — хмыкнул я. — Клятва — это серьезно.

— А вы бы нарушили, если бы умирающей клятву дали?

— Ладно, не требую я от тебя, чтобы ты клятву нарушил. Я буду говорить, а ты кивай, хорошо?

— Хорошо, — закашлялся старик.

— Александр убил своего отца, так?

— Так, — нехотя кивнул старик.

— Вот видишь, я уже и сам обо всем догадался, — невесело улыбнулся я. — Я даже знаю, почему Александр сошел с ума и убил отца. Только куда купцы тело дели? Закопали?

— В болоте утопили, — сказал старик, а дальше его словно прорвало: — Купцы так сказали — после полуночи Йорген-младший пропал. Вначале думали — до ветру пошел, но почему-то одежду бросил. Господин Йохан искать пошел, тоже пропал. Под самое утро Александр пришел, говорит — я, мол, отца своего убил, потому что он меня не хотел в войско отпускать. Его связать хотели, но он не дался, в лес убежал. Купцы искать пошли, а и искать-то особо не надо — у самой полянки оба. На дереве Александр висит — удавился, под деревом крысы рыцаря доедают. Купцы рыцаря в мешок положили, а тело сына с дерева сняли, но с собой не взяли. Отцеубийца, да еще и самоубийца! Копать могилу не стали, в болото бросили. Одежду с собой привезли. Я первым этих купцов встретил, поговорил. Велел Курдуле фрейлейн куда-нибудь увести. Потом вместе с ними к фрау Йорген ходил. Фрау все выслушала и велела молчать. Клятву с меня взяла. Главное, чтобы фрейлейн не знала.

— А Курдула?

— Курдула тоже не знает, — сказал старик. — Болтливая супруга моя. Она только про останки да про штаны знает. Ну и про кости лошадиные.

— А купцы, которые останки рыцаря привезли, как же они?

— А купцы никому не скажут, побоятся.

— Эх, Томас, Томас, — покачал я головой. — Нагородили вы черт-те что.

— Да я уже понял, — хмуро сказал конюх, посмотрев на меня исподлобья. — Но я как лучше хотел. Кому это надо, чтобы все знали, что Йорген-младший отца убил да повесился? Кто ж его знал, что вы появитесь да копаться начнете?

— Ладно, что уж теперь, — махнул я рукой. — Выспимся, завтра домой вернемся. А там и решим, как жить дальше.

— Как скажете, господин Артакс, — не стал спорить Томас. — Но сами поймите — не мог я правды сказать. Думал, съездим мы с вами в Шварцвальд, побудем немного, да и назад вернемся. А тут вон все как закрутилось.

Я и сам так думал. Но что уж теперь делать?

— Пойдем. Там уже Зарко нас заждался.

Мы поднялись наверх, а там и вправду цыгане уже заждались. Видимо, ломали головы — зачем нам было уединяться? Зарко уже открыл рот, чтобы спросить, но ему помешали.

— А к нам гости, — сообщила Папуша, не забывавшая глядеть по сторонам.

К нам подходил один из соседей — маленький, но предельно важный человечек, одетый в костюмчик из бархата. На гнома он нисколько не походил — внешне довольно юный, без бороды. Другое дело, что маленький. Наверное, я сильно таращил глаза, потому что цыганка толкнула меня локтем.