Призраки Черного леса

Возможно, мы бы ничего не нашли, если бы не Шоршик. Кот, как всегда, появился неожиданно. Еще хорошо, что не из воздуха. Нет, Его Сиятельство вошел в дверь, прошел к очагу и протяжно мявкнул.

Хрупкие косточки, присыпанные сажей, были спрятаны под одним из камней очага.

Я думал, мы будем копать могилу, но Зарко решил иначе. Старый цыган сам нарубил дров, осторожно уложил на них останки ребенка, убитого кем-то в незапамятные времена.

Засмотревшись, как языки пламени облизывают детские косточки, я прислушивался к треску костра, не сразу услышав шум за спиной. Обернувшись, увидел, что начала проседать кровля.

— Твою мать! — ругнулся я, метнувшись в дом.

Едва успел выбросить вещи, а главное — доспехи и оружие, но все равно схлопотал по голове падающей балкой — чувствительно, но без серьезных повреждений.

— М-да, — только и сказал я, переводя взгляд с огня на разрушающееся строение. К тому времени, когда костер прогорел, желтый дом превратился в груду желтых руин.

Мы копали землю мечами и топорами, превращая кострище в небольшой курган. Когда он вырос до пояса, Зарко махнул рукой — хватит. Встав на колени, старый цыган стал что-то говорить — не то молился, не то просил о чем-то.

Я был немного задет — почему со мной не говорят, не хотят объясняться, но решил списать это на усталость.

Даже не поев, мы отправились в обратный путь. Очень хотелось вернуться как можно быстрее. Если не делать остановок, за день-два мы вернемся на поляну. Потом — домой!

Но ехать без промедления не получилось. Зарко, выполнявший роль конной разведки, умчался вперед (как он до сих пор глаза не выколол?), а вернувшись, замахал руками: мол, стойте!

Меня разобрало любопытство — что же такое увидел старый конокрад? Выпустив из руки повод, подошел к спешившемуся цыгану.

— Что там? — спросил я тихонько, почти на ухо.

— Гномы идут! — ответил старик одними губами, придерживая кобылу за ноздри, чтобы та не заржала.

Никогда раньше не видел гномов! Скинув все лишнее, я пошел вперед, а потом улегся на землю и пополз.

Я извивался, прикрываясь травой и кустами, но, видимо, за давностью лет и отсутствием практики (в разведку ходил давно-давно, еще будучи простым мечником), выполз на крутой камень и едва не скатился прямо на торную тропу, по которой и двигались гномы. Повезло!

Встреть я такого в городе, не подумал бы, что это гном. Никаких тебе ярких колпаков и длинных бород. Обычные люди, разве что маленькие — по пояс взрослому человеку. И бороды — у кого-то есть, у кого-то нет. В общем, все как у нас, только меньше.

Гномов было человек двадцать (не в штуках же мерить?), а между ними катились повозки, в которые были впряжены пони — короткие толстые ноги, широкие головы и сами такие, все из себя лохматые. И сильные! Такую повозку утащит не каждая лошадь.

Выйти, да и спросить — не видели ли вы молодого рыцаря Йоргена? Пропал парень пять лет назад, теперь ищем. Мысль интересная, только в руках у гномов я заприметил луки. Выскочу — нашпигуют стрелами, и пожалуйста — готово любимое цыганское блюдо! Нет уж, пусть они идут, а я пока полежу…

Шастает мелкий народец туда-сюда, не боясь проклятия Черного леса. Интересно — куда идут? Хотя… В половине повозок стояли деревянные ящики, а в другой — бочки, прикрытые рогожей. Если меня не подводит нюх — рыба! Что там Курдула говорила — гномы меняют форель и сыр на зерно?! Значит, если пойти по этой тропе, можно попасть в Вундерберг.

Насмотревшись на гномов, я вернулся назад и сразу же получил выговор.

— И зачем ты туда полез? — упрекнул меня Зарко. — Радуйся, что гномы не заметили!

— Любопытно стало, — смущенно отозвался я, словно мальчишка, застигнутый за подсматриванием.

— А чего любопытного-то? Гномы — они гномы и есть, — удивился Зарко.

— Артакс их никогда не видел, — заступилась за меня Папуша. — Ты вспомни, как я рот разевала, когда ты меня сюда привез… Шойзеля на мосту увидела — полдня орала.

— Все забываю, что ты к нам из диких земель пожаловал. Гномов не видел, от брауни шарахался. Теперь еще скажешь, что единорога не видел.

— ??

— Вон, на кобылу мою посмотри — я у нее рог отпилил. Не веришь, сам потрогай.

Я подошел к кобыле, потрепал за гриву, раздвинул челку, скрывающую лоб, пошарил, пытаясь найти пенек от отпиленного рога, на что гнедая склонила голову и доброжелательно фыркнула — видимо, ей понравилось.

— Лучше, лучше чеши, — зашелся в хохоте Зарко, а Папуша добавила, давясь от смеха:

— Может, гребень дать? Клопов лесных вычешешь!

— Тьфу ты! — плюнул я в сердцах, поняв, что меня разыграли. Махнув рукой, взял Гневко в повод, и мы пошли дальше.

— Похоже, мы на тайную гномью тропу вышли, — сказал цыган. — Вот вдоль нее и пойдем, а там на тракт через Шварцвальд выйдем.

— А мимо Томаса не пройдем? — забеспокоился я.

— Не пройдем, — уверенно сказал Зарко. — Гномы на той же поляне ночевать станут, а уже потом в Вундерберг пойдут.

— А если нам прямо по тропе идти? — предложил я.

— Не стоит, — покачал головой Зарко. — Пойдем по тропе — можем на гномов наткнуться.

— Ну и что? — не понял я. — Зато будет быстрее, чем по лесу идти.