Призраки дома на Горького

И вот наконец сели за стол, где, разгоряченные впечатлениями, грядущими событиями и обещанным парижским шиком, девки во главе с Принцем снова отчаянно загалдели, зашуршали и запросили вернуть на стол остатки лимонной водки, в чем отказа, конечно, не было. Лидка-то зазывала всех «на чаек», но чайком никогда не отделывалась.

Когда Роберт стал секретарем Союза писателей, ему начали выдавать особый продуктовый заказ. Брала его обычно Катя, которая уже научилась водить машину, и лишний раз выехать куда-то недалеко от дома доставляло ей огромное удовольствие. Она и ездила всегда к директору ресторана ЦДЛ, который ждал ее в своем подвале, в крохотном кабинете без окон, но, несмотря на отсутствие окон, очень высоко стоял в пищевой цепочке. Именно такие товарищи, распределяющие еду и заведующие сервелатами и сардельками, балыком и икрой, вырезками и корейками, заграничными коньяками и американскими «Мальборо», безграничную власть имели не только над продуктами, но и над людьми. Каждый раз, когда Катя входила в этот небольшой, слегка отдающий плесенью сводчатый кабинетик, где вместо окна был прилеплен календарь Совэкспортфильма с фотографиями актеров, обязательно раздавался звонок из массивного черного телефона, с диском и кнопочками, а-ля вертушка, словно это всегда было подстроено заранее. Директор наигранно морщился, к телефону нарочито не подходил и, подобострастно улыбаясь, выдавал ей пакеты с провизией вместе с квитанцией, а потом шел провожать до машины, щурясь, как вурдалак, на дневном свету. Катя ему нравилась, но продуктами он завлечь ее не мог, а больше было нечем.

Другое дело, что продуктов этих хватало ненадолго и при постоянном наплыве гостей все эти финские сервелаты, качественные российские сыры из писательского заказа и многие другие дефицитные продукты долго в холодильнике у Крещенских не задерживались. Вот и теперь все в красивых кузнецовских тарелках легло на стол. Лидка была очень хлебосольной, широкой, гостей принимать любила и ничего из вкусностей никогда не утаивала, особенно от родных подруг. Сама не поест, но девочкам на стол поставит. К их приходу готовилась, продумывала, чем порадовать, повод-то теперь был вон какой, редкий в жизни! Но и не забывала заодно слегка пофорсить перед ними, похвастаться зятем и его возможностями – да, водился за Лидкой такой грешок, но в меру и, скорее, от большой любви к Робочке. Ей хотелось, чтобы все его любили так сильно, как она. А его и так любили.

За столом началась суета, еда быстро разошлась по тарелкам, крещенка по рюмкам.

– Дай бог, чтоб мальчик оказался добрым и порядочным, а то всякое бывает – сверху мило, снизу гнило. Я-то по себе знаю, что самое сильное чувство – разочарование. После него вакуум. – Веточка даже привстала, чтобы обратить внимание на свои слова, и подняла наполненную до краев рюмку. Ее легкая вуалька на лбу – да-да, она все еще носила вуальки! – от напряжения задрожала. Она слегка откинула ее подальше на аккуратно прилизанные волосы и подняла рюмку еще выше, отклячив мизинчик. – За любовь! Всеобщая любовь не нужна. Пусть любит пара хороших людей, этого вполне достаточно для счастья. И за то, чтобы девочка наша получала удовольствие от жизни, в этом и есть смысл, в удовольствии. – Принц открыл было рот, чтобы возразить, ведь смысл жизни он видел совсем в другом, но Веточка жестом ловко его остановила и продолжила: – Когда люди не могут радоваться жизни, они черт-те что себе придумывают, отсюда все беды, войны и революции. В общем, за то, чтоб у Катюши в жизни случилось головокружительное счастье! Ведь люди расцветают только от любви, других причин нет.

– Да ладно, Ветка, кого мы обманываем! – залпом, не поморщившись, махнул рюмку Принц и тут же потупился. – Счастье счастьем, но как вот так просто этому пацаненку отдать наше сокровище? Что он может ей дать? Ну молодой, ну высокий, ну пока еще красивый, ну тоже в МГИМО учится, а дальше-то что? От него и сейчас и потом проку как с мухи меду. Чем он так уж ее заинтересовал, девки, чем он так покорил, ну сами задайте себе этот вопрос! Вот футлярчик поизносится, тогда и посмотрим! – Принц Анатолий озабоченно пошевелил остатки прически. – Когда заманиваешь людей только тем, что между ног, они долго не задерживаются. Вот и Катюня с ним всю жизнь не проживет, попомните мои слова. И вообще, у меня аж глаза выпали, кода я услышал, что они надумали жениться! Надо было подождать, вот придет время…

– Все думают, что время придет, а оно только уходит… – перебила его Веточка. – Да я и сама понимаю, что дети они, как есть дети, но что ж делать? Что ты так взбеленился? Пусть живут, раз уж все решили. – Романтичная Веточка была категорически за любовь.

– Что значит – пусть живут? А последствия? А квартира? – Принц Анатолий мгновенно вспотел. – Вот укусит он ее своим яйцекладущим хоботком и будет себе ходить гоголем по вашей жилплощади! Знаем мы таких, бля, не первый день живем!