Призраки Эсхатонии (СИ)

— Идиот. Я прострелю тебе ногу, а ее просто застрелю. Не вынуждай меня причинять тебе вред. Ты славный парень, королевство нуждается в таких механиках.

Тиана неожиданно с такой силой дернула за руку Сет-Дара, что тот потерял равновесие и растянулся на земле. Девушка сделала шаг вперед и оскалила белые зубы:

— Он ни в чем не виноват. Если хотите, стреляйте, господин сыскарь, иначе я перегрызу вам горло, как тому разбойнику. В тюрьму я не пойду. Я не буду мучиться, как моя мать.

— Не вынуждай меня. Лучше сдавайся, — Кример взвел курок.

— Нет! — Сет-Дар вскочил и обнял Тиану, заслоняя ее от огнедыха. — Пожалуйста, не надо!

— Глупый, пусти, — девушка пыталась вырваться из его объятий. — Посмотри на меня: я проклятая, убиваю людей. Зачем ты меня защищаешь?

— Потому что… — голос механика дрогнул. — Потому что я люблю тебя. И мне плевать, кто ты такая.

Сет-Дар нежно поцеловал оторопевшую девушку.

— Не надо, Сет, не надо, — шептала она, но уже не пыталась вырваться.

Кример, хмуря брови, опустил огнедых.

— Господин младший следователь, — откашлялся Теон. — Вы умный и благородный человек. И у вас, как я заметил, обостренное чувство справедливости. Разве справедливо будет приговорить к смерти девушку, которая не только не совершила преступления, но и помогла вам раскрыть опаснейший заговор дантарского шпиона, пресечь попытку мятежа в целой провинции? Кроме того, если вы отберете у нее жизнь, то, видимо, вам придется отобрать ее и у этого молодого влюбленного человека, что точно будет несправедливо.

— Я согласен с вами, это несправедливо, — пробормотал Кример. — Но закон требует от меня защищать королевство. Если я отпущу отверженную, кто даст гарантию, что она не станет убивать подданных Его Величества, дабы утолить жажду крови?

— Я дам такую гарантию! — воскликнул Сет-Дар. — Я готов ответить за то, что она совершит!

— Не надо, Сет. Ты не понимаешь, во что ввязываешься, — дрогнувшим голосом сказала Тиана.

— Пусть так, но я знаю, что ты не душегуб и не станешь им!

Повисло молчание. На другой стороне улицы из-за забора показался Гереон, за ним маячили несколько крестьян, но они не осмеливались подойти, с ужасом взирая на поле боя.

— Зачем вы направляетесь в Ка-Диф? — спросил Теон девушку.

— Я бежала из Портаны, хотела начать новую жизнь в провинции, где меня не знают.

— Я буду заботиться о тебе, — пообещал Сет-Дар. — У меня назначение в Ка-Диф от гильдии. Я смогу обеспечить нас обоих. Буду покупать домашних животных, чтобы не дать тебе… мучиться.

— Это безумие, — пробормотал Кример. — Ты сильно рискуешь.

— Я готов рискнуть! Если я окажусь неправ, вы будете знать, где меня найти и покарать, — Сет-Дар гордо поднял голову.

— Ну, уж нет! Я не позволю тебе расплачиваться за меня, — решительно сказала Тиана и обернулась к Кримеру. — Еще раз повторяю: он не знает, во что ввязывается, но я клянусь, что если нарушу закон, то сама приду к вам и не буду прятаться за его спиной.

— Я готов помочь молодым людям, — вставил Теон. — Я планирую задержаться в Ка-Дифе на некоторое время. Буду навещать их. Жажда крови, насколько мне известно, не лечится, но, возможно, я найду средство, которое облегчит ее состояние.

— Будь по-вашему, — проворчал Кример, убирая огнедых. — Я с вас глаз не спущу. Надеюсь, вы не заставите меня пожалеть об этом.

— Только хорошо бы придумать историю, которая бы объяснила появление кровососа, — вставил Теон. — Наверняка гвардейцы узнают о нем от крестьян.

— С этим проблем не будет. У нас есть покойный Шамул. Почему бы ему, помимо предателя и разбойника, не оказаться еще и кровососом? — пожал плечами Кример.

— Я смотрю, из вас получился бы неплохой измышлитель, — улыбнулся врач.

***

Полутемный прохладный храм был пропитан величием и спокойствием. Тиана стояла напротив алтаря и с мольбой смотрела на Огненного Уму, словно надеялась, что он заговорит с ней. На лице божества застыла снисходительная улыбка. Казалось, ему прекрасно известны все тайны людей, их слабости и прегрешения, он имеет ответы на все мучавшие их вопросы. Однако, как и столетия назад, Огненный Ума молчал. Ему не было никакого дела до смертных. Он никогда не требовал от своих последователей кровавых жертв или безумного героизма. Люди прошлого хотели видеть его таким, и он был для них таким: могучим и жестоким богом, который вдохновил эсхатонцев на подвиги и одновременно привел к погибели. Нынешние его последователи к подвигам не стремились, стали спокойнее и миролюбивее, хотя их по-прежнему обуревали различные, часто темные, страсти и желания. Огненный Ума видел их насквозь, но не осуждал и не давал наставлений, как Шакра или Асгон, не сулил раскрыть секреты мироздания, как Небесный Механик. Огненный Ума принимал людей такими, какие они есть, со всеми их страстями и пороками, поэтому он снисходительно улыбался.