Призраки Гарварда

Я боролась с решением, использовать ли настоящее имя Билхи для сильно вымышленной версии здесь, и выбор дался мне нелегко. В конце концов я решила, что ее имя и личность похоронены слишком долго. Как сказал тогдашний президент Гарварда Дрю Гилпин Фауст на церемонии открытия мемориальной доски в Уодсворт-хаусе 6 апреля 2016 года: «Мы называем имена, чтобы вспомнить эти украденные жизни». Я надеюсь, что дальнейшие исследования позволят нам узнать больше о настоящей Билхе и таких рабах, как она. Я надеюсь, что больше историй, подобных ее, войдут в историю наших национальных институтов, что эти истории буду изучать в школе, и я надеюсь, что будущие поколения американцев смогут лучше представить себе те голоса, которые были заглушены. Только с большей перспективой и большим сочувствием мы можем направить наше настоящее в более справедливое будущее. Я не могу сказать это лучше, чем сказал представитель Джон Льюис на церемонии открытия мемориальной доски:

– В течение почти четырех столетий мы верили, что лучший способ очистить нашу нацию от пятна рабства – это двигаться дальше. Мы снесли исторические памятники, вычеркнули наши имена из исторических книг и переделали повествование о рабстве.

И мы стараемся забыть. Мы пошли на многое, чтобы стереть все следы рабства из памяти Америки, надеясь, что наследие великого морального зла будет навсегда потеряно в море забвения.

Но вот уже четыреста лет голоса поколений призывают нас вспомнить. Мы веками ворочались в беспокойном сне. Мы умоляли их успокоиться. Но они не будут молчать. Мы – люди, страдающие амнезией. Нас преследует прошлое, запертое в наших костях. Но мы просто не можем переварить правду о том, что это такое.

Чтобы получить доступ к брошюре Свена Бекерта, Кэтрин Стивенс и студентов Гарвардского исследовательского семинара и других полезных ресурсов, посетите www.HarvardandSlavery.com.

Для более широкого контекста связей между рабством и американскими университетами я рекомендую книгу Крейга Стивена Уайлдера «Черное дерево и плющ: раса, рабство и беспокойная история американских университетов».

Благодарности

Первый роман – это одновременно и самый личный проект, и тот, который больше всего нуждается в помощи. За те десять лет, что потребовались мне, чтобы написать эту книгу и подготовить ее для всего мира, у меня было много рук, за которые я держалась, и у меня было много людей, которых я должна поблагодарить.

Кара Чезаре – тип редактора, который бывает только в авторских сказках. Первый раз мы разговаривали по телефону, и она поняла эту книгу так инстинктивно, что я почувствовала себя принятой. С тех пор я поняла, что ее мудрость и проницательность могут сравниться только с ее теплотой и сочувствием. Ее заботливое руководство придало мне уверенности в том, что я буду бесстрашно переписывать и неизмеримо обогащать этот роман. Моей благодарности не хватит, чтобы оценить ее роль в процессе перемещения всего, что было в моей голове и сердце, на страницу. Мне так повезло, что она на моей стороне.

Эмма Карузо и Джесси Шуман также дали мне такое вдумчивое чтение, они мудры не по годам, и они сохранили книгу молодой и свежей. Спасибо моему заботливому и преданному редактору Эмили ДеХафф, которая чувствовалась другом, наблюдающим за мной. В Рэндом-Хаусе скамейка запасных глубока, и я не мог бы иметь за собой лучшую команду гениальных профессионалов: моего издателя Энди Уорда, который верил в эту книгу с самого первого дня и ведет нас всех с изяществом и дальновидностью.

Авидех Баширрад, который делает наши встречи похожими на лучший книжный клуб. Спасибо самой блестящей и преданной маркетингу и рекламе команде Барбары Фийон, Сьюзен Коркоран, Кэти Талл и Эллисон Лорд.

Спасибо Грегу Моллике, который погрузился в этот роман и в мои длинные электронные письма, чтобы создать самую красивую обложку моей мечты, и Вирджинии Нори с внутренним дизайном, которая довела до совершенства каждую деталь.

Каждый проявил такой энтузиазм по поводу этой книги и щедро делился своим временем и талантом; я бесконечно благодарна.

Я также хочу почтить кончину Сьюзен Камил. Она произвела на меня такое сильное впечатление, я безмерно ею восхищалась. Я чувствовала себя польщенным ее вниманием и стремилась доказать, что достойна его, и больше всего я ценю, как мне повезло работать в индустрии с блестящими, сильными женщинами, такими как Сьюзен. Ее поддержка и энтузиазм по поводу этой книги изменили мое отношение к писательству и к самой себе, и я хотела бы узнать от нее гораздо больше.