Призраки и чудеса в старинных японских сказаниях. Кайданы

(Ответить на вопрос, почему эволюция выбрала на роль рабочих и солдат именно самок, не так просто, как кажется. Мне, по крайней мере, это вряд ли удастся. Могу лишь предположить, что выбор обусловлен естественными причинами. У многих видов животных самки гораздо больше и активнее самцов; возможно, поэтому муравьиные самки, пользуясь изначально заложенным в них богатым ресурсом жизненной силы, сумели быстрее и эффективнее создать особую воинскую касту. Вся энергия, которая у репродуктивной особи расходуется на продолжение рода, в ходе эволюции, судя по всему, превратилась у одних бесплодных самок в боевую агрессию, у других – в удивительную работоспособность.)

Маток в муравейнике очень мало, и чтят их как королев. О матках пекутся неусыпно и благоговейно, так что им даже не приходится выражать свои пожелания. Они избавлены от всех хлопот и обязанностей, за исключением одной – приносить потомство. Денно и нощно о них заботятся, снабжая всем необходимым. Только матки обеспечены едой в изобилии – ради расплода они должны хорошо питаться, вдоволь пить и отдыхать по-королевски. Особое физиологическое предназначение позволяет им пользоваться всеми благами существования ad libitum[57]. Они редко покидают свои владения, но если уж выходят куда-нибудь, их сопровождает пышная свита, дабы уберечь от усталости и опасностей. Вокруг них сосредоточена вся жизнь муравейника; вся трудовая деятельность и экономия припасов осуществляется ради маток и их отпрысков.

Самое низшее и ничтожное сословие в муравейнике – «необходимое зло» – самцы, супруги муравьиных маток. Они появляются, как я уже говорил, в определенное время года, и жизнь их очень коротка. Некоторые кавалеры, допущенные в королевскую опочивальню, даже не могут похвастаться приличным происхождением, ибо они являются плодом партеногенеза – таинственного атавистического механизма природы, – и отчасти поэтому считаются существами низшего порядка. Из всего выводка самцов сообщество принимает лишь малое количество – тех, кто предназначен в женихи королеве, и все эти избранники погибают сразу после исполнения своего долга. Закон природы в удивительном мире муравьев созвучен утверждению Рёскина[58] о том, что всякая жизнь без труда есть преступление. Поскольку самцы непригодны к работе и воинским обязанностям, их жизнь имеет лишь сиюминутную ценность. Разумеется, никто не приносит их в жертву, уподобляясь ацтекам, которые избирали невесту для своего бога Тескатлипоки, а по прошествии двадцатидневного медового месяца вырывали ей сердце. Но судьба муравьиных самцов не намного счастливее. Представьте себе юношу, воспитанного в четком осознании того, что его предназначение – стать супругом королевы на одну-единственную ночь и что после этой брачной ночи он потеряет моральное право жить дальше. Свадьба, таким образом, будет для него предвестием смерти, и он не сможет утешиться даже тем, что молодая вдова прольет по нему слезы, – вовсе нет, она не заметит потери и переживет его на долгое время, за которое сменится множество поколений…

V

Однако все вышеизложенное – лишь пролог к истинной похвале миру насекомых.

Самое поразительное открытие, связанное с цивилизацией муравьев, свидетельствует о том, что у них упразднены отношения полов. У некоторых наиболее развитых видов секс отсутствует в жизни большинства особей, и почти во всех высокоорганизованных муравьиных сообществах он практикуется исключительно с целью продолжения рода. Но еще поразительнее сопутствующий этому биологическому факту психологический момент: отказ от сексуальной активности или ее строгое регулирование сугубо добровольны! По крайней мере, если это не волеизъявление отдельных особей, то уж точно свободный выбор, сделанный видом в процессе эволюции. Современные исследователи полагают, что муравьи, эти примечательные создания, научились развивать сексуальное влечение или останавливать его развитие у подрастающего молодняка с помощью специального питания. Им удалось взять под контроль то, что принято считать самым мощным и неуправляемым инстинктом. И это строгое ограничение половой активности, не препятствующее, однако, поддержанию численности вида, – лишь один из пунктов экономии жизненных ресурсов в длинном списке, составленном муравьями. Всякая склонность к эгоистическим удовольствиям точно так же подавляется на физиологическом уровне, как и половое влечение. Потворство естественным желаниям здесь приветствуется, только если их исполнение может прямым или опосредованным образом принести пользу биологическому виду; даже насущная потребность в пище и сне удовлетворяется ровно настолько, насколько это необходимо для восстановления сил и здоровья. Индивид в муравьином социуме может существовать, действовать и мыслить исключительно ради общего блага, и весь социум, насколько ему позволяет космический закон, отказывается от попыток создать мир, которым будут править Любовь или Голод.