Призраки из прошлого и другие ужасные истории

Но в это просто не хочется верить. Какое-то время я пребываю в растерянности. Мне кажется, что все, что я делал в этих каменных коридорах, глупо и бессмысленно.

Отчаяние – теперь-то я знаю, что означает это слово, – захлестывает меня. Отчаяние – это когда ты осознаешь, что впереди ничего нет.

Я опускаюсь на корточки, прислоняюсь спиной к стене и понимаю, что это как раз тот случай.

И вдруг совсем рядом оказывается силуэт потустороннего спасителя. Он показывает мне жестами, чтобы я шел за ним. Поднимаюсь и с трудом ковыляю из-за боли в ноге. Впрочем, ковылять приходится недалеко, спаситель останавливается и показывает рукой на какое-то место в каменной стене. Подхожу к ней, трогаю камень – он шевелится, вытаскиваю его, просовываю в образовавшуюся щель руку, и….

Глава 5

…Мне опять снится сон, в котором я оказываюсь в знакомом мне месте. Светает, и я знаю, что вот-вот появятся ОНИ.

Я уже собираюсь по привычке закричать, но ОНИ почему-то не появляются, а между тем здесь, в этом каменном мешке, становится все светлее и светлее. И… холоднее. Я сильно продрог, а ноги, похоже, превратились в настоящие ледышки. К тому же больно наступать на левую.

А может, это не сон? Может, я на самом деле нахожусь в том месте, с обратной стороны которого, за этими камнями, я был вчера с дядей Мишей и телевизионщиками. Но как я здесь очутился?

Я подхожу к выходу, смотрю в просвет между камнями и… делаю шаг назад. Наверное, мне мерещится. Снова приближаюсь к заваленному камнями выходу и вижу через щель, что в сторону шахты движутся две легковушки, а за ними большой автобус. Из остановившегося возле входа в шахту автобуса выпрыгивают человек двадцать в камуфляжной форме и с автоматами через плечо, а из легковушек… Неужели это правда? До меня доносится знакомый голос:

– Я уверена, что они здесь.

Это же… Крокодилицы голос! И я кричу:

– Я здесь, здесь!

– Послушайте, – говорит Крокодилица. – Ведь это, кажется, Петя. Слышите?

– Да я это, я! И дядя Миша с журналистом в шахте! Только с другой стороны! Осторожнее, там бандиты!

– Понятно, – еще одна фигура приближается к завалу. – Приступить к операции «Серебряная гора». Слушать мою команду…

К говорящему подбегает Крокодилица:

– Пожалуйста, вызволите сначала ребенка, – просит она.

– Где ребенок? – спрашивает, видимо, главный в камуфляжной форме.

И я опять кричу:

– Здесь я, здесь!

– Понял! – говорит главный. – Освободить ребенка!

Все происходит в считанные минуты, и вот я уже падаю в объятия Крокодилицы, рядом с которой стоят такие же «злодеи», как и она: Саянский и Гималайский Медведь. И тут же чувствую, что кто-то меня буквально отрывает от Крокодилицы и…

Я не верю своим глазам, потому что того, кого я вижу, здесь просто быть не может. Отхожу в сторону, чтобы убедиться, что мне не мерещится, и произношу одно-единственное слово:

– Папа?!!

Глава 6

Спустя несколько минут мы уже мчимся вместе с Крокодилицей, Саянским и отцом в Благодатный.

Ко мне постепенно возвращается память, но не полностью. Единственное, что я четко помню, так это то, что там, в шахте, остались люди.

– Что с ними будет? – спрашиваю я.

– Не волнуйся, спецназ свое дело знает, – говорит отец, и больше я ничего не слышу, потому что засыпаю.

Не помню, как вошел в дом, доковылял до кровати и рухнул в нее.

Я не знаю, сколько проспал, только когда открыл глаза, увидел за окном серенький свет. Что это? Утро, вечер? Из кухни слышатся голоса дяди Миши и Смирнова, значит, их освободили. Иногда в их разговор встревает Сонька – ну и писклявая же она, моя названная сестра!

Открывается дверь, в комнату входит отец.

– Петь, проснулся?

– Да, пап.

Он включает свет.

– Ну, с днем рождения тебя!

А ведь и правда, сегодня мне исполнилось пятнадцать лет!

– А теперь вот что, – говорит отец, – прямо сейчас, немедленно, прочитай вот это, – и протягивает мне какую-то папку. А я пока посижу с гостями.

– Подожди, папа! – останавливаю я его. – Всех освободили?

– Всех. И второй вход в шахту завалили так, что туда никто не сможет попасть. Потому что там опасно находиться.

– Но ведь там еще люди были! – не унимаюсь я, вспомнив Федотыча и Пиночета.

– Всех, – отвечает отец. – И белых, и красных, и законопослушных граждан, и преступных элементов. Никого не оставили, точно знаю. Но работенка у спецназовцев была еще та…

– Илья Викторович! – доносится из кухни. – Мы вас ждем!

Папа уходит, а я открываю папку. В ней тетрадь. По виду очень старая. Но не успеваю я ее достать, как с шумом распахивается дверь и появляется сияющая Сонька. Она показывает мне язык, делает воздушный поцелуй и с таким же шумом захлопывает дверь. Подбросила же мне судьба такую сестрицу!

Часть IV Дневник В. Е.

Читаю первую запись, письмо некого В.Е. к какой-то Любушке, и становится не по себе. То, что там описывается, точь-в-точь совпадает с тем, что снится мне вот уже много лет. Правда, поначалу мне сильно мешает буква «ять», но вскоре я перестаю ее замечать. Интересно, что там дальше?

Запись № 2

Маньчжурия, июнь, 1917

Милая Любушка!