— Я все сделал, как вы просили. Вы же обещали, что пощадите меня и мою семью, — кричал главный диспетчер станции.
Пухлый и заплаканный мужчина стоял на коленях перед человеком в боевом скафе, окрашенном в серый цвет. Двое конвоиров, одетые в похожие скафы, и вооруженные винтовками М6, стояли по бокам несчастного.
— Вы считаете, что я вру, мистер Ринальди? Я обещал пощадить ваших близких, и они умерли без мук. И вы скоро их увидите, — произнёс мужчина в скафандре. Глаза несчастного диспетчера широко раскрылись, из них потекли слезы, так как бедняга только что потерял все надежды.
Обречённый толстяк ещё пытался что-то сказать, но один из боевиков молниеносным движением повернул ствол своей винтовки в его сторону. Раздался выстрел, и пуля, разогнанная жидким порохом, разнесла голову Ринальди в клочья.
Как только обезглавленное тело упало на пол, покрытый обломками мебели и оргтехники, конвоиры пришли в движение. Они ловко закинули свои винтовки за спину и подхватили труп. Боевики ещё вытаскивали тело из помещения, а мужчина в сером скафандре уже потерял к ним интерес.
Неизвестный повернулся в сторону стоящего правее него мужчины в таком же боевом скафандре, но со снятым шлемом. Это был молодой парень с почти полностью обритой головой, на которой только светлый ирокез тянулся посередине. Лицо молодого боевика можно было бы назвать красивым, но все портила презрительная усмешка, которая будто бы приклеилась к его презрительно искривлённым губам.
— Лерой, твоя пленница сказала наконец что-нибудь важное? Весь этот день, непредвиденные сложности с перехватом связного, неудачный захват корабля — я огорчен. И уже молчу про прибытие к нам совсем неприятного гостя, — лидер неизвестных подошёл к боевику, снимая на ходу шлем.
Под последним скрывалось бледное лицо черноволосого и черноглазого азиата лет сорока. Густые волосы были растрепаны. Особыми приметами можно было назвать два шрама.
Первый тянулся от правого края нижней губы к подбородку, из-за чего лицо мужчины будто постоянно кривилось. Второй шрам, в виде толстого багрового рубца, тянулся почти ровно посередине лба, начинаясь от носа и скрываясь в волосах.
Тот, кого назвали Лероем, только улыбнулся и развёл руками. Перчатки его скафа были перепачканы засохшей кровью.
— Гао, я профессионал. У меня все пташки поют. Эта не исключение. Она просто реально ничего не знает. Даже не понимает, что её покойный дружок-осведомитель передал ей на самом деле.
— Да, Лерой, её приятель, Угорь кажется? Ведь это ты провалил его захват? — Гао широко улыбнулся, оскалив зубы. Глаза его при этом будто помертвели, он перестал моргать. Наемник, знакомый с этой метаморфозой лица своего командира, нервно сглотнул. Кожа его покрылось мелкими бисеренками пота, а презрительную улыбочку будто стёрли.
— Это не мои люди, да и меня рядом не было. Я готовил захват центра управления. Возможно этого крысеныша пас кто-то ещё. Стукачей никто не любит, — просипел Лерой. Гао улыбнулся ещё шире, а его ладонь потянулась к парню с ирокезом. Взяв подчинённого за щеку, азиат с невероятной силой сжал пальцы и потом резко приблизил свое лицо ближе к подчиненному. При этом мужчина не переставал широко улыбаться, пока его немигающие глаза сверлили собеседника.
— Но даже если это действительно были не твои люди, малыш Лерой, то именно твои подчиненные провалились провалились по всем статьям. Упустили из виду осведомителя, и кто-то его грохнул. А потом, когда наш покойный друг Ринальди помог заманить эту легавую, они почти упустили из вида эту девчонку. И в итоге просто дали ей время стереть всю информацию с кома. А если бы они сегодня упустили связного, тоже дали ему умереть… Ты знаешь, чтобы я с тобой сделал? — произнёс азиат ласковым голосом.
Но Лерой, смотрящий ему в глаза, почувствовал в теле невольную дрожь. Он отлично знал, на что способен тот, кого сейчас звали Гао. Царь Тигров, как его раньше называли члены разгромленной революционной организации конфедератовэ. Наёмник и террорист, которого давно и безуспешно разыскивали спецслужбы как Альянса, так и Конфедераци за совершение громких преступлений.