Призраки мрачного Петербурга

Призрак убиенного императора видел взвод солдат столичного гарнизона, перевозивший военное имущество, с ним встречались новые обитатели дворца – разводящий ефрейтор училища Лямин[78], а также многочисленные прохожие, замечавшие в окнах светящуюся фигуру[79].

Видели его и занимающиеся ремонтом замка рабочие, это произошло в том же 1819 году. Невысокий человек в треуголке и ботфортах появился как бы ниоткуда и начал важно расхаживать по коридорам, наблюдая за работами и грозя работникам кулаком. Власти всячески старались пресечь эти слухи, однако Павел и не подумал покидать свой дом.

Впрочем, этот призрак абсолютно безвреден. Говорят, будто бы Павел надеется отыскать своих убийц. Да только их ведь давно уже нет на этом свете, вот только в годовщину убийства на лестнице замка, в лунную ночь… Но там они почему-то ни разу еще не встретились.

Призрак Павла Петровича также продолжает посещать свой дворец в Гатчине, свой «Русский Эльсинор[80]». Там же можно повстречать Екатерину II и графа Орлова. Все трое, по свидетельству музейных работников, как актеры на сцене, продолжают разыгрывать шекспировские страсти – Екатерина в роли Гертруды, Орлов – Клавдия, а между ними мечется русский Гамлет – бедный Павел.

Сам же Павел играет на флажолете (инструмент, похожий на флейту). Иногда слышно, как поскрипывает паркет под его туфлями, или вдруг совершенно неожиданно распахивается форточка или захлопывается какая-нибудь дверь.

Впрочем, должно быть, исключительно с целью не дать несчастному императору совсем уже пасть духом, время от времени по коридорам дворца проносится еле заметный шорох. Это крадется на свидание невидимая фрейлина Екатерина Нелидова[81].

Почему именно она? Ведь известно, что очаровательная Катенька – простушка и хохотушка, при жизни которой никто бы не смог и подумать, что она когда-нибудь разделит участь каких-нибудь фамильных призраков известных рыцарских замков. Но, действительно, почему считают, что это именно Нелидова? Ведь если призрак невидим, его можно назвать любым именем. И не могла ли оказаться на ее месте сменившая ее на посту фавориток Лопухина?

Мы не знаем ответа на эти вопросы. Впрочем, может, секрет кроется в роли молоденькой служанки Сербины из спектакля «Служанка-госпожа» Перголези[82], которую очаровательная смоляночка Катенька Нелидова исполняла с таким мастерством и которая, как считали многие, определила ее путь наверх. Дело в том, что, согласно пьесе, озорница Сербина путем хитростей вынудила своего господина жениться на ней.

В 1775 году Екатерина II поручила Левицкому[83] запечатлеть Нелидову в роли Сербины, танцующей менуэт. Газета откликнулась на великолепную игру 15-летней воспитанницы стихами, написанными Алексеем Ржевским[84]:

Как ты, Нелидова, Сербину представляла,
Ты маску Талии самой в лице являла,
И, соглашая глас с движением лица,
Приятность с действием и с чувствиями взоры,
Пандолфу делая то ласки, то укоры,
Пленила пением и мысли и сердца.
Игра твоя жива, естественна, пристойна;
Ты к зрителям в сердца и к славе путь нашла —
Нелестной славы ты, Нелидова, достойна;
Иль паче всякую хвалу ты превзошла!
Не меньше мы твоей игрою восхищенны,
Как чувствии прельщенны
В нас
Приятностью лица и остротою глаз.
Естественной игрой ты всех ввела в забвенье:
Всяк действие твое за истину считал;
Всяк зависть ощущал к Пандолфу в то мгновенье,
И всякий в месте быть Пандолфовом желал.

Через год после удачного дебюта Нелидова была назначена фрейлиной к великой княгине Наталье Алексеевне, а после ее смерти в 1777 году – к великой княгине Марии Федоровне. В 1797 году девушка была награждена орденом Екатерины малого креста.

Когда же на престол вошел Павел I, Нелидова стала камер-фрейлиной. Связь их была чисто нравственная, оба разделяли религиозно-мистический настрой эпохи, благодаря чему неформальное общение государя с фрейлиной со временем получило одобрение самой императрицы Марии Федоровны. По словам императора, его соединяла с Нелидовой «дружба священная и нежная, но невинная и чистая». О своем романе с императором Нелидова заявляла: «сам Бог предназначил меня охранять государя и руководить им для общего блага»[85].