Призраки Орсини

– Не верю, что он стал бы убивать меня из-за того, что считает недостойным работать рядом с ним. – Отрицательно качает головой Доминник, стискивая челюсти.

– А никто не говорит об убийстве. На твою жизнь пока никто не покушался. Ему нужен был компромат. На тебя. И его целью было просто убрать тебя с дистанции.

– Это звучит абсурдно. Он мог просто выдать информацию о том, что я жив до того, как Ривьера подох, и его приспешники сделали бы всю грязную работу.

– Только приспешники Ривьеры. А сейчас, если бы наши планы стали достоянием всех членов Изиды, угадай, что бы произошло?

– Ты успел? – мрачно спрашивает Джейсон, и хлопает по карманам джинсов в поисках сигареты. Я протягиваю ему свою пачку.

– Да, я успел. – Киваю уверенно. Поднимаюсь и направляюсь к небольшой стойке мини бара, беру один из мутных стаканов и наливаю себе воды.

– Мне нужно с ним поговорить, Дино.

– Да, я отвезу тебя. И ты задашь ему все вопросы, которые считаешь нужными, – отзываюсь я нейтральным тоном. Подхожу к окну, и опираясь спиной на подоконник, показываю таким образом, что никакой больше угрозы нет. Что я не жду пули киллера в спину. Достал телефон, включил запись, и поставил за своей спиной. Доминник не видел моих манипуляций из своего кресла, развернутым спинкой к окну.

– Джейсон, ты помнишь, как умер Лайтвуд? – спрашиваю я почти небрежно.

– Бл*дь, нашел кого вспомнить, – с отвращением в голосе, бросает Доминник. Я понимаю его чувства. Мне тоже не хочется упоминать его имя, но это необходимо сейчас. Он должен понимать, когда все случится. Осознавать, что его ждет.

– Что ты чувствовал те десять минут, пока он подыхал, глядя, как ты играешь ему гребаный реквием?

– Не больше двух минут. Урод недолго мучился.

– Десять, Доминник. Ты пришел, когда я уже ввел яд. Так что у него было достаточно времени прочувствовать огромный спектр ощущений. Не тактильных, разумеется.

– Хочешь напомнить, что это ты у нас рулишь всем? Если бы я тебе был не нужен, то Лекс стреляла бы в меня и убила, – Джейсон немного поворачивается в кресле, глядя на меня с жесткой усмешкой.

– Нет, я просто задал вопрос, – спокойно отвечаю я, глядя в прищуренные темные глаза Доминника.

– Тебя это никаким боком не касается, Орсини. И это точно не тот момент, который я бы хотел вспоминать.

– А мне кажется, что подобная смерть была просто подарком для такой мрази. Никакой боли, просто медленный отказ всех органов, а потом остановка дыхания и врата ада. Десять минут беспомощного осознания, что ты почти труп против тех мучений, которым он подверг нас с тобой. Но я думаю, он оценил наш сюрприз. И твой реквием.

– Я хотел бы резать его на куски.

– Но он бы ничего не почувствовал.

– Да, и поэтому я выбрал скрипку.

– Ты играешь?

Джейсон удивленно взглянул на меня, словно не понял вопрос.

– На скрипке, – уточняю я.

– Нет. Ни разу с тех пор, – после недолгой паузы, усталым голосом произносит Доминник. Я делаю шаг вперед, глядя как его пальцы сильно сжимают подлокотник кресла.

– Знаешь, для меня тоже ничего не закончилось. Я думал, что его смерть что-то изменит, станет облегчением, но ростки того, во что он превратил меня, засели гораздо глубже. Я отравлен тем же ядом, и ты тоже. Но у нас нет возможности ввести противоядие. Оно не действует после остановки дыхания. Мы – живые мертвецы, Доминник. Как ни крути.

– Я так не считаю, Орсини. Убийство Лайтвуда не избавило от проблем, но мне стало легче. У меня есть цель, и я знаю, чего хочу от жизни. Я работаю над собой, хотя получается х*ево, и Лекси знает лучше других, чего мне стоит каждый небольшой шаг вперед.

– Я тоже это вижу. Я говорил Марку, что ты стабилен.

– Не всегда, – вздыхает Джейсон. – Иногда она злит меня своим сопротивлением. После смерти ее матери стало совсем невыносимо. Я не могу с ней спокойно разговаривать. Бесконечные истерики, которые, сам понимаешь, чем заканчиваются. Я не хочу причинять ей боль. Она меня вынуждает.

– Женщины могут разрушать нас, Доминник, но бывает и по-другому. Каким бы мудаком ты ни был, я знаю, что Саша дорога тебе. Я хочу, чтобы ты помнил, что она единственная, кто может выжить рядом с тобой и укротить твоих бесов.

Делаю еще один бесшумный шаг, оказываясь за спиной Доминника.

– Ты философствовать сюда пришел? – скептически спрашивает Джейсон. – Или…

– Или, – обрываю его я, резким движением руки вставляю иглу от шприца в запястье Джейсона Доминника, быстро впрыскивая яд под кожу. Он успевает только перехватить мое собственное запястье, изумленно вглядываясь в мои глаза. Недоумение так и застывает на его лице, постепенно теряющем чувствительность. И только глаза остаются живыми, взбешенными. Если бы взглядом можно было бы сжечь, от меня бы сейчас осталась горстка пепла. Хватка ослабевает, и его рука обвисает, словно плеть. Я впервые не чувствовал никакого удовлетворения от убийства.